Метка: Декабрь 2020 №1(1)

     Уважаемые любители спорта, прежде всего поздравляю Вас с наступающим Новым годом! Желаю, чтобы он принёс Вам благополучие и не обделил здоровьем! А ещё желаю, чтобы в эти «марафонские» рождественские каникулы, проводить которые все мы обречены в условиях перманентных карантинных мер, Вы нашли время для знакомства с новым спортивным изданием. Этот познавательный спортивно-патриотический журнал под красноречивым названием «МОЯ ПОБЕДА» мы специально решили выпустить под занавес уходящего года. Выпустить многостраничным и мульти-тематическим, чтобы каждый из Вас мог найти в нём что-то интересное для себя. Нам очень хочется знать Ваше мнение, каким бы оно не было. Мы ждём Ваших предложений, пожеланий, конструктивной критики…

Пару слов об истории появления нового журнала и его предполагаемом месте в региональном медиапространстве. История банальна. Выпустив прошлогодним декабрём 55-й номер познавательно-просветительского журнала «Спорт-Регион», от которого за тринадцать лет безбюджетного выживания изрядно подустал и творчески истощился, твёрдо решил: всё – хватит! Конечно же, решение отлучить себя от своего повзрослевшего «дитя» пришло не сиюминутно, но вполне осознанно. Перспектив для творческого развития не просматривалось, а конвейерное производство угнетало. И когда в разгар вирусной пандемии, обрекшей нас на беспросветную самоизоляцию, мне, уставшему от творческого безделья, предложили взяться за выпуск толстого спортивного журнала, отказываться не стал. А взявшись, решил: в плане дизайна новое издание не должно и не будет копировать первенца. А вот некогда взятый курс на содержательность, с которого в последнее время всё чаще приходилось вынужденно сбиваться, должен быть и будет восстановлен. Гарантия тому – надёжная и профессиональная команда, строгими, но справедливыми судьями которой, надеюсь, станете Вы, наши читатели.

Будьте здоровы и дружите со спортом!

Вышел в свет и, возможно, уже завтра поступит в киоски «Роспечати» и «Пресса-Фолиант» первый номер 116-страничного познавательного спортивно-патриотического журнала «Моя ПОБЕДА». Откроется он предновогодним поздравлением губернатора области Александра Моора.

Надеемся, любителей спорта привлечёт не только дизайн журнала, но и разнообразие публикуемых в нём материалов. Фанаты хоккея наверняка с интересом прочтут статью «Наши в НХЛ. Как мы «раскусили» запретный плод». Поклонникам футбола (и не только) адресована публикация под рубрикой «Марадона без грима», озаглавленная так: «Человек, сделавший мир счастливым». У любителей экстрима будет возможность подзарядиться адреналином по ходу чтения интервью с известным покорителем высот Андреем Селивановым. Публикация «Победитель» познакомит вас с самым метким полицейским мира Виктором Филипповым, тем самым, что четверть века тому назад шокировал Америку, сенсационно выиграв их открытый чемпионат…

Словом, интересного чтива на любой вкус в новом журнале предостаточно. К тому же, это познавательное занятие можно перемежать (для подогрева настроения) с чтением анекдотов. В этом номере три их подборки на самые злободневные темы – футбол, биатлон и ковид, которому в разгар эпидемии мы бросили вызов, взявшись за казалось бы нереальное – за работу над «толстым» мульти-тематическим журналом в режиме онлайн. Насколько успешной она получилась судить вам, нашим читателям.

Двадцатые годы прошлого века знаменовали собой начало пусть хрупкой, но стабильности в Европе и мире. Позади унесшая миллионы жизней Первая мировая война, революции, падение величайших мировых империй, страшная эпидемия «испанки» — прообраза нынешней пандемии. Мало-помалу жизнь возвращалась в нормальное русло. Проводится много спортивных соревнований, и шахматы не остаются в стороне. В разных частях мира один за другим организуются турниры, возобновляются утраченные связи между шахматистами, издателями, организаторами, меценатами. Чемпионом мира становится представитель Американского континента кубинец Хосе Рауль Капабланка, но всё ярче загорается звезда русского гения Александра Алехина. При этом правила и условия проведения матчей на первенство мира полностью определяются действующим чемпионом мира. Понятно, что подобный произвол нравился далеко не всем. Командные соревнования также были сугубо предметом частных договорённостей клубов разных городов и стран. Они носили случайный, во многом хаотичный характер и зависели от местных меценатов.

Текст: Андрей Ободчук. Фото: свободные источники

Идея, лишённая смысла

Большинству профессиональных шахматистов и публике, испытывающей интерес к шахматам, мало-помалу становилось очевидным, что послевоенный мир созрел для создания организации, которая объединила бы всех любителей шахмат, создала бы единые для всех правила и стандарты, упорядочила бы систему проведения чемпионатов мира и международный календарь соревнований. При этом представлялось вполне логичным, что шахматы станут частью олимпийского движения. Конечно, это подразумевало и организацию командных соревнований стран-участниц. Итогом широкого общественного обсуждения стало утверждение летом 1924 года в Париже Международной шахматной федерации (ФИДЕ) и проведение её первого конгресса. Новая организация была заинтересована, чтобы шахматы стали одним из олимпийских видов спорта.

В рамках VIII Олимпийских игр, проходивших в 1924 году в Париже, ФИДЕ провела ряд шахматных турниров. При этом она попыталась сделать командный зачёт среди игроков, представлявших разные страны в индивидуальных соревнованиях. Увы, идея оказалась лишена особого смысла. В турнире играли от одного до четырёх представителей разных стран, что сразу ставило команды в неравные условия. К тому же, в личных соревнованиях представители одной страны неизбежно встречались между собой, отбирая друг у друга очки в командном зачёте. Так что общая картина командных результатов оказалась чрезвычайно размытой.

Тем не менее, эти соревнования, ставшие прообразом шахматных олимпиад будущего, вызвали живой отклик стран-участниц. Многие команды, оказавшиеся внизу турнирной таблицы, подчёркивали, что они, как команда, не имеют официального статуса. Другие настаивали на том, чтобы их исключили из общего командного зачёта. Германия и Австрия не были приглашены вообще. Вероятно, это было связано с тем, что шрамы Первой мировой войны до конца не затянулись в памяти воевавших сторон. СССР также не принимал участия, хотя в турнире играли двое эмигрантов из России: гроссмейстеры и претенденты на первенство мира Александр Алехин и Ефим Боголюбов. При этом Алехин взял на себя роль директора-распорядителя Олимпиады – случай в истории шахмат уникальный.

Громкий титул с приставкой

Международное олимпийское движение изначально создавалось как любительское. Поэтому олимпийский комитет выдвинул ФИДЕ условие: шахматисты-профессионалы не могут участвовать в этих соревнованиях. Так, впервые в истории шахмат возник вопрос о различиях между профессионалами и любителями. Например, если шахматист время от времени брал призы в турнирах, писал обзоры в журналах и книги по шахматам, читал публичные лекции или занимался тренерской работой, он попадал в категорию профессионалов. По этому критерию к олимпийским соревнованиям не был допущен выдающийся врач Зигберт Тарраш, сыгравший матч на первенство мира и приобретший за свои великолепные учебники по шахматам титул учителя всех немцев. В «чёрный список» попал и известный словенский ученый-инженер, профессор электротехники гроссмейстер Милан Видмар, и многие другие. О том, чтобы допустить к турниру таких настоящих профессионалов как Алехин, Нимцович, Боголюбов, Рубинштейн, вообще не могло быть и речи.

Шахматисты понимали искусственность такого деления. В самом деле, в шахматах может быть только одно деление: на более сильных и более слабых. Тем не менее, устроители соревнований были вынуждены пригласить на участие в них только малоизвестных мастеров, не добивавшихся в своей карьере больших успехов. В Парижском прообразе будущих всемирных форумов приняли участие 54 шахматиста из 18 стран. Женщины участия не принимали. Как и все участники Игр, шахматисты давали олимпийскую клятву, а победители награждались золотой, серебряной и бронзовой медалями. Турнир носил лично-командный характер. Участников разбили на девять групп по шесть человек, победитель каждой попадал в главный финал, победитель которого становился чемпионом мира среди любителей.

Громкий титул чемпиона мира с приставкой «среди любителей» не мог не вызывать ироничного отношения у публики. Он не выдерживал никакого сравнения с носителем настоящего чемпионского звания – Хосе Раулем Капабланкой. Набрав 5,5 очков из 9, финальный турнир выиграл латвийский мастер Генрих Матисон, более известный как автор шахматных этюдов. Он был сильным любителем, но, к сожалению, рано ушёл из жизни – в 37 лет. Будущий чемпион мира среди профессионалов, голландец Макс Эйве даже не вошёл в призовую тройку.

Удел первопроходцев – шипы

ФИДЕ была официально учреждена в 1925 году на своём втором конгрессе в Цюрихе. А годом позже на следующем конгрессе в Будапеште было решено провести настоящую Всемирную шахматную олимпиаду. Увы, первопроходцам чаще достаются шипы, а не розы. Организация турнира оказалась не на высоте, приглашения странам-участницам были разосланы слишком поздно. В итоге, шахматисты Австрии и Чехословакии в Будапешт не приехали, и командные соревнования оказались несколько скомканы – их участниками стали всего четыре коллектива при четырёх игроках в каждом, играли в один круг. Турнир получил название Второй неофициальной шахматной Олимпиады. Звания чемпиона Олимпиады удостоилась Венгрия, Югославия была второй, призовую тройку замкнула Румыния. Германия осталась без медалей. Личный турнир, напротив, собрал довольно сильный состав. Победу одержал известный австрийский мастер Эрнст Грюнфельд. Чемпион мира среди любителей Матисон поделил 9-10 места при 16 участниках.

Хотя организация оказалась далека от образцовой, вторая олимпиада сыграла важную роль в истории командных шахматных соревнований, заложив основу для проведения первой официальной олимпиады. Она прошла в 1927 году в Лондоне. Окончательно определилось количество участников в каждой команде – четыре, и регламент соревнований – круговой турнир.

Недружелюбный високосный год

На этом же турнире было объявлено, что казначей Британской шахматной федерации достопочтенный лорд Фредерик Гамильтон-Рассел совместно с женой учредил (а по его заказу изготовили) главный приз будущих соревнований, получивший название кубок Гамильтона-Рассела. Этот кубок и по сей день раз в два года торжественно передается стране-победительнице Всемирной шахматной олимпиады. Несмотря на войны, кризисы и политические катаклизмы, эта традиция остается незыблемой. Сегодня кубок Гамильтона-Рассела находится в Китае, победившем в Олимпиаде-2018.

Всемирная шахматная олимпиада 2020 года должна была состояться в Москве, а Ханты-Мансийску надлежало стать хозяином Паралимпиады, участие в которой надеялся принять и автор этих строк. Однако, и одна, и другая по всем известным причинам была отменена. Также, в связи с нестабильностью политической ситуации в Белоруссии была аннулирована заявка на проведение Всемирной шахматной олимпиады-2022 в Минске.

В 1927 году Международная шахматная федерация (ФИДЕ) утвердила положение о проведении «Турниров наций». Первый такой состоялся в июле того же года в Лондоне. И это уже была настоящая Всемирная шахматная олимпиада! Но об этом в следующий раз.

Центр тестирования ГТО, созданный три года назад на базе первой ДЮСШ, является сегодня одним из самых востребованных в Тюмени. И всё потому, что там (при желании и, конечно же, готовности) можно сдать практически все нормативы популярного физкультурно-спортивного комплекса. Вот что рассказал о работе этого подразделения его главный специалист Игорь Железный, с которым удалось встретиться в период ослабления режима самоограничения.

Текст: Борис Михайлов.

— В первый год своего существования основным направлением деятельности центра был приём нормативов по плаванию, который проводится в бассейне спорткомплекса «Гагаринский». Теперь же наши возможности, действительно, возросли. Имея в наличии собственное пневматическое оружие, мы можем принимать у тюменцев стрелковые нормативы, для чего руководство ДЮСШ по необходимости арендует тир тюменского государственного университета. В тренажёрном зале нашей спортшколы, а в летнее время и на спортивной площадке по улице Николая Фёдорова, 8, оборудованной при содействии областного Центра спортивной подготовки, экзаменуем горожан в силовой гимнастике, прыжках в длину с места, упражнениях на пресс и гибкость, рывке гири. Там же на собственноручно вымеренной и размеченной 200-метровой дорожке принимаем летом и беговые нормативы.

В это время года мы переживаем настоящий бум! Нормативы ГТО повально сдают не только наши воспитанники – со всей округи народ тянется. В прошлом году к нам приходила группа девочек из школы танцев «Этюд» — человек тридцать, не меньше. Сдавали нормативы по полной программе. Из их числа оказалась девочка, показавшая во всех дисциплинах довольно приличные результаты, в том числе и в стрельбе. И мы пригласили её в свою команду для участия в городских соревнованиях по многоборью ГТО.

Подготовкой команд ДЮСШ-1 к запланированным стартам мы основательно занялись с позапрошлого года. И теперь в них побеждают не только дети, представляющие нашу спортшколу, но и взрослые участники. У нас по три-четыре человека регулярно попадают в сборную города для участия в областных соревнованиях. И это, во многом, благодаря отменной стрелковой подготовке, которую мы проводим со своими «сборниками» по воскресеньям в арендованном тире госуниверситета. Кроме основного у нас в постоянной «боевой готовности» ещё два-три состава. И на прошлогоднем летнем фестивале ГТО первую спортшколу представляли сразу три команды в возрастном диапазоне 25-59 лет. В них входили родители наших воспитанников, сотрудники спортшколы, моя супруга… В принципе, мы принимаем в свои команды всех желающих. За нас даже выступал «отметившийся» в нашем центре сотрудник ГИБДД (улыбается).

Но подготовка команд к соревнованиям не снимает с нас ответственности за выполнение полученного от городского департамента по спорту и молодёжной политике муниципального задания. Согласно ему, мы должны в течение года протестировать своих воспитанников и их родителей, провести работу со студентами индустриального университета (к середине марта нормативы комплекса ГТО сдали уже 1200 человек), отработать закреплённые за нами подведомственные учреждения: ДЮЦ «Авангард», «Бригантина», «Грант». А с этого года за нами закрепили ещё и семь школ Восточного административного округа, учащихся которых мы планировали массово протестировать в день всероссийского голосования по поправкам в Конституцию. И если бы не пандемия…

В нашем Центре три штатных сотрудника: кроме меня, многоопытный работающий пенсионер Владимир Ряскин, бывший замдиректора ДЮЦ «Бригантина» и нынешняя выпускница Запсибколледжа Алёна Ковязина. Все мы прошли соответствующие курсы, у каждого – вторая судейская категория по лёгкой атлетике, гимнастике и плаванию. С прошлогодним заданием мы успешно справились. В 2019-м тестирование в нашем Центре прошли 5100 разновозрастных горожан, 4487 из них сдали нормативы комплекса ГТО, в том числе 105 – на золотой знак и 1041 – на серебряный. Был задел для успешного выполнения нового задания – в первом квартале этого года у нас уже пришли тестирование более трёх тысяч человек.

Из досье «СР»

46-летний уроженец Хабаровского края Игорь Железный рос и учился в Тюмени. Окончил сперва физкультурный, а затем – юридический факультет ТГУ. Женат. Воспитывает двоих сыновей. Двукратный победитель городских соревнований по многоборью ГТО. Золотой знак физкультурно-спортивного комплекса получил в позапрошлом году на Дне города из рук нашего олимпийского первопроходца, почётного гражданина Тюмени Владимира Чебоксарова. В сегодняшней должности состоит с марта 2018 года.

     В ноябре 2014-го на 85‑м году ушёл из жизни легендарный хоккейный тренер Виктор Тихонов, под руководством которого сборная страны побеждала на трёх Олимпиадах и восьми чемпионатах мира. Главную команду суверенной России Виктор Васильевич возглавлял дважды: в 1993‑1994 и 2003‑2004 годах. В последнем случае назначение на высокий ответственный пост он получил от тогдашнего председателя Госкомспорта страны Вячеслава Фетисова, что меня откровенно порадовало. Этот поступок экс-капитана сборной СССР я посчитал тогда по‑мужски благородным.

    Текст: Сергей Пахотин. Фото: из архива автора и свободные источники

Хорошо помню, в какой острой конфронтации состояли в своё время две эти легендарные личности. Своего пика их противостояние достигло в январе 1989 года. Тогда капитан сборной СССР открыто выступил в прессе против её старшего тренера. «Не хочу играть в команде Тихонова», — так, по‑моему, называлась фетисовская статья. А весь сыр-бор разгорелся из‑за того, что Тихонов всячески препятствовал лучшему хоккейному защитнику мира играть там, где он хочет. Фетисову же хотелось попробовать свои силы в НХЛ. Только благодаря команде, горой вставшей за своего лидера, Фетисова взяли тогда на чемпионат мира. И капитан сборной СССР в очередной раз был признан лучшим защитником мирового хоккея.

Возможно, не сведи меня в 1981 году судьба с наставником сборной страны, я бы, как многие горячие головы, не преминул подвергнуть его остракизму. Но в той, мягко говоря, конфликтной, ситуации, сочувствуя по‑человечески Фетисову, я не осуждал Тихонова. Он был убеждённым державником, коим, видимо, и ушёл из этой жизни. Думаю, препятствуя выезду за океан лидера нашей сборной, Виктор Васильевич не питал лично к Фетисову «классовой ненависти» — ему, скорее всего, за державу было обидно. Впрочем, довольно рассуждений. Предлагаю интервью с Тихоновым, опубликованное в «Тюменском комсомольце» 13 мая 1981 года.

Побеждает советский характер

Ещё совсем недавно мы с напряжённым вниманием следили за поединками хоккеистов сборной СССР на чемпионате мира в Стокгольме, восхищались их великолепной игрой. И вот теперь герои Стокгольма – наши гости. 10 мая в Тюменскую область прибыли старший тренер сборной Виктор Васильевич Тихонов и его помощник Владимир Владимирович Юрзинов, вратарь нашей ледовой дружины, её парторг Владислав Третьяк, известные нападающие Александр Мальцев и Виктор Шалимов.

— Виктор Васильевич, какова программа и цель вашего приезда в Тюменскую область? – этим вопросом наш корреспондент начал беседу со старшим тренером сборной СССР по хоккею.

— Программа у нас обширна, а цель одна: нам очень хотелось, чтобы наши ведущие игроки и мы, тренеры, поближе познакомились с героями земли Тюменской. О Тюмени мы много знаем из теле — и радиопередач, кинофильмов, периодической печати. Нам хочется в процессе поездки по Всесоюзным ударным комсомольским стройкам встретиться с людьми, чьим трудом создаётся могущество нашей страны, а затем рассказать об этих встречах, о впечатлениях своим товарищам по команде, спорту.

— Чем можно объяснить столь великолепное выступление нашей сборной на чемпионате?

— Для многих зарубежных обозревателей, тренеров, специалистов хоккея наша победа явилась полнейшей неожиданностью. Дело в том, что сборная почти наполовину обновилась. Вы, наверное, обратили внимание, что впервые за всю историю нашего выступления на чемпионатах мира в Стокгольме у нас не было ударного звена. А потому перед нами, тренерами, стояла очень ответственная задача: в короткий срок отобрать действительно сильнейший состав. Видимо, все обратили внимание и на такую деталь: состав нашей сборной мы объявили за два дня до начала чемпионата мира.

Успех выступления команды надо, прежде всего, искать в силе нашего советского характера, в осознании той высокой ответственности перед нашей страной, народом, которая лежала на каждом игроке сборной. Телезрителям, наблюдавшим за ходом матчей, может быть казалось, что победы доставались нам легко, играючи. Но скажу, что уже после половины турнира большая часть наших игроков выходила на лёд с травмами. Мы тщательно скрывали это от соперников. Каждый из наших ребят проявил в этих поединках высокие моральные и бойцовские качества, каждый заслуживает самых тёплых слов и наивысшей похвалы.

Даже заокеанские обозреватели отмечали эту особенность советской сборной – её коллективизм. И действительно, на каждый поединок выходил коллектив единомышленников, сплочённых единственной целью – доказать силу советского хоккея, заставить западных соперников и болельщиков уважать нашу команду, а значит, и нашу страну.

— Как вы оцениваете тот нашумевший матч с хозяевами чемпионата – шведской сборной, завершившийся с разгромным счётом?

— Этот матч, по‑моему, запомнился болельщикам не только своим поистине астрономическим для встреч национальных сборных счётом, но прежде всего качеством игры наших хоккеистов. Здесь была продемонстрирована высочайшая техника, предельная собранность и величайшее желание победить. И не случайно один из западных спортивных обозревателей назвал игру нашей сборной в этом захватывающем, интересном поединке хоккеем будущего.

— Ваши чувства после замечательной победы и приезда в Москву?

— Их трудно выразить. Это и гордость за нашу страну, в которой воспитываются настоящие патриоты Родины, это и чувство исполненного перед нашим народом долга, сознание того, что ты оправдал доверие и надежды миллионов советских любителей этого популярного вида спорта. И ещё. В День Победы я прогуливался по праздничной Москве. И мне было даже немножечко неловко, когда седовласые, увенчанные орденами и медалями ветераны войны, узнавая меня, обнимали, от всей души благодарили за нашу победу на чемпионате. По-моему, это признание – главная оценка нашего труда, выше которой невозможно представить.

     Для Тюмени начала 80-х годов прошлого века зрелище, собиравшее в самом центре областной столицы толпы любителей острых ощущений, представлялось весьма экзотичным. Ну, где ещё такое увидишь: на отвесную стену старой башни поочерёдно карабкались смельчаки-скалолазы из расположенного в ней военно-патриотического клуба «Дзержинец». Среди завсегдатаев первого в нашем городе «скалодрома» был и 17-летний Андрей Селиванов, будущий покоритель заоблачных высот, с которым не так давно довелось пообщаться после многолетнего перерыва.

     Текст: Сергей Пахотин. Фото: из архива Андрея Селиванова

Смерти бояться – в горы не ходить

     — Андрей, став в середине 80-х одним из первых в нашей области кандидатом в мастера по скалолазанию, вы, наверное, могли бы в этом виде спорта прогрессировать и дальше, но предпочли альпинизм. Чем же он вас соблазнил?

— Не только романтикой гор (улыбается) – мне интересны люди в горах, их эмоции и поступки в экстремальных ситуациях, а такого драматизма, таких запредельных физических и психологических нагрузок, как в альпинизме, нет, пожалуй, ни в каком другом виде спорта. Всерьёз заболел им в 1982 году, когда впервые оказался в альпинистском лагере «Варзоб» на Памиро-Алае. После этого я каждое лето ездил в горы на Кавказ, Тянь-Шань, Памир – во времена СССР это было возможно с минимальными финансовыми затратами. Качественный же скачок произошёл в 88-м. Тогда во время сборов на скальном массиве «Семь братьев», что в Свердловской области, я познакомился с ребятами из команды «СКА-17» Уральского военного округа, тренером которой был замечательный человек, мастер спорта Александр Александрович Михайлов из Екатеринбурга. Узнав, что я не только имею первый спортивный разряд по альпинизму, но и учусь на последнем курсе мединститута, они пригласили меня на свои сборы. И это была школа мастерства! А летом следующего года я отправился с ними в горы, где провёл целых три месяца, и выполнил норматив кандидата в мастера спорта. Тогда мне удалось совершить двенадцать непростых восхождений, в том числе, взобраться на расположенную в горах Памиро-Алая вершину Замин-Каррор (Ягноб) по одному из самых сложных маршрутов – маршруту Лапшина.  

Конечно же, ко времени знакомства с командой у меня был опыт восхождений. Некоторые из них были совершены как раз в 88-ом в районе Ак-Су (Памиро-Алай, Киргизия). Там у нас проходили совместные сборы с сургутянами, самым известным из которых был мастер спорта Сергей Безверхов. Ему уже было за пятьдесят, и он возглавлял тюменскую областную федерацию альпинизма. А в начале июля того же года Сергей Николаевич трагически погиб. Во время спуска с покорённой вершины «Адмиралтеец» его группа попала под камнепад, и сам он получил тяжёлую черепно-мозговую травму. Как раз в это время мы с хирургом из Тулы находились в базовом лагере. Услышав по рации о случившемся, поспешили к месту спуска пострадавшей группы в составе головного спасательного отряда. К сожалению, наша помощь уже была не нужна. Оставалось лишь констатировать смерть Сергея Безверхова и участвовать в транспортировке тела вниз. Сургутяне чтут память своего земляка. Его именем названа одна из городских улиц, а в 2002-м, в год его 70-летия, на одном из домов этой улицы была установлена мемориальная доска.

К сожалению, гибель альпинистов в горах случается. Помню, как был опечален после подробного рассказа пермских коллег, пригласивших меня летом 2002-го принять участие в восхождении на вершину Джайлык на Центральном Кавказе, о том, как годом раньше, в феврале у них погибли четверо ведущих альпинистов. Я их хорошо знал – отличные парни и опытные альпинисты, все мастера спорта. Они, кстати, первыми в мире совершили тогда зимнее восхождение на очень коварную вершину западного плеча Эльбруса – Кюкюртлю, но при спуске угодили в жесточайшую непогоду и, по-видимому, замёрзли. Тела двоих спасатели обнаружили, но их транспортировке помешали снегопад и сильный ветер. Повторная спасательная экспедиция, предпринятая пермскими альпинистами летом того же года, оказалась безрезультатной: обнаруженных ранее тел на месте не оказалось. А во время моих с ними сборов в районе Приэльбрусья практически не было ни одного погожего дня, так что поиски погибших тогда даже начать не смогли. Найти тела погибшей «четвёрки», скорее всего, вряд ли удастся, разве что вытают… Такое уже случалось в «нулевых». В тех местах стояло очень жаркое лето, и тогда вытаяли тела не только погибших в 60-80-е годы альпинистов, но даже бойцов Красной Армии, героически погибших в 1942 году на Эльбрусе при штурме высокогорной гостиницы «Приют 11-ти», занятой немецкими горными стрелками из дивизии «Эдельвейс»…

    — Помнится, вы мне когда-то говорили, что некоторых погибших альпинистов хоронят на месте их гибели…

— Да, на Центральном Кавказе есть так называемое Алибекское кладбище, где погибших альпинистов хоронили с 30-х годов прошлого столетия, позже появилось мемориальное кладбище в киргизском национальном парке Ала-Арча, мемориал в Заилийском Алатау, южнее Алма-Аты. Кстати, до 90-х по альплагерям СССР велась статистика, согласно которой из 30-35 тысяч занимавшихся в нашей стране альпинизмом ежегодно погибали 12-23 человека.

     — Ежегодные трагедии во время восхождений вас, альпинистов, не пугают?

— Не буду лукавить, мне порой очень страшно бывало. Но смерти бояться – в горы не ходить.

Выручили «комсомольская страховка» и Стив Ричардсон

— Самое памятное ваше восхождение (напомните) случилось…

     — В августе 2000 года – на Мраморную стену. Я тогда работал гидом в международном альплагере «Хан-Тенгри». На этот «шеститысячник», кроме меня с группой оптимистично настроенных англичан, полезли двое парней из Алма-Аты и девушка по имени Оля, которая шла со мной в связке. Во время этого восхождения она сорвалась с гребня на сторону Китая. А у нас в альпинизме есть такое понятие, как «комсомольская страховка»: если один из восходителей срывается с гребня, то его напарник должен мгновенно прыгнуть в противоположную сторону, иначе связка просто улетит вниз. Так вот, когда Ольга «улетела в Китай», я «сорвался в Казахстан», и мы зависли с ней по разные стороны коварного гребня. Спасибо находившемуся в группе англичан Стиву Ричардсону – опытный гид, он оперативно организовал необходимые спасательные работы.

Днём позже, предварительно сопроводив вниз до альплагеря не захотевших безрассудного риска англичан, мы вновь полезли на Мраморную стену. Поднимались в непростых погодных условиях, из-за чего восхождение растянулось дней на 10-12. Организм катастрофически ослабевал. Особенно тяжело дались последние метров двести – от недостатка кислорода меня буквально шатало. Когда мы, наконец, взошли на вершину, то зарыдали, не стесняясь слёз…

В Парагвае русских уважают

     — А по полученной в нашем мединституте профессии довелось поработать?

— В 1994 году через столичный «Здравэкспорт» при Министерстве иностранных дел России я отправился на два года в Йемен работать по контракту врачом. Решил, скажем так, сменить обстановку в связи с возникшими к тому времени финансовыми и семейными проблемами. Но, проработав год, контракт расторг. Йемен показался мне тогда страной сказочно экзотичной, но, по большому счёту, довольно убогой. Грязь, нищета, антисанитария… Медицина примитивная, видимо, не в тот район попал (грустно улыбается). Малярии косила всех нещадно. Я тоже ею переболел, к счастью, в лёгкой форме. А ещё переболел дайвингом (улыбается). Увлекательнейшее занятие! Этим видом спорта – погружение на глубину с аквалангом – меня «заразили» мои друзья-филиппинцы, работавшие в компании, которая занималась ловлей морских обитателей для аквариумов. Если бы не было на свете альпинизма, я бы, наверное, всерьёз занялся дайвингом…

А потом, подписав в Москве контракт с «Арктикнефтегазом», отправился в Парагвай. Пробыл там ровно полгода – до окончания нашими российскими специалистами геофизических работ. Врачебными делами я там особо перегружен не был – в основном лечил заболевших, а серьёзно пострадавших от укусов обитателей джунглей эвакуировал в столицу – Асунсьон. Там, в сухих дебрях ягуары хозяйничали, змей полным-полно – коралловых, гремучих… Крокодилы водились. Как-то наши парни подстрелили одного на охоте. Мясо, вроде, вкусное, если хорошенько прожарить. Пираний ловили – тоже вполне съедобные.

Жили мы в районе Чако-Парагвая, известного тем, что там шла так называемая Чаковская война, развязанная в 1932 году Боливией. И если бы не участие в ней прибывших из Турции и Франции русских эмигрантов-белых офицеров, Парагвай вполне мог бы прекратить своё существование как независимое государство. По сути дела, отдельный элитный русский батальон разгромил тогда полнокровную боливийскую дивизию. В Асунсьоне есть музей-пантеон национальных героев, в котором увековечены имена и наших соотечественников – участников Чаковской войны. А ещё меня привлекла там красноречивая благодарственная надпись: спасибо, мол, русским офицерам, спасшим нашу страну от неминуемой гибели. Читая такое, невольно переполнялся гордостью за нашу Россию. В Парагвае русских, действительно, искренне уважают.

Весь мир на ладони, ты счастлив и нем…

     — Нашёл в своём архиве газетную заметку за 2002 год. В ней рассказывалось о водружении группой молодых альпинистов возглавляемой Андреем Селивановым региональной федерации флага Тюменской области на Эльбрусе. А после этого наш флаг побывал и на самой высокой вершине Южной Америки, покорителем которой довелось стать вам…

     — Было дело (улыбается). В 2005-ом после возвращения из Конго, где я работал по контракту врачом, повстречал в Москве своего давнего товарища Александра Абрамова (покоритель всех высочайших точек планеты на разных континентах). Он и предложил мне совершить восхождение на Аконкагуа в составе его так называемой команды приключений «Альпиндустрия» …

Буэнос-Айрес встретил нас 30-градусной февральской жарой южноамериканского лета. Оттуда перелёт в аргентинскую провинцию Мендоза, после чего мы прибыли в расположенный на границе с Чили Национальный парк «Аконкагуа». Там оформили разрешение на восхождение, которое обошлось в 300 баксов, погрузили вещи на мулов и отправились в промежуточный альплагерь, расположенный на высоте 3200 метров. После ночёвки вышли на северо-западную стену Аконкагуа (4200 м). Кстати, во время нашего пребывания в альплагере с южной стены сорвалась «двойка» немецких спортсменов. Вообще, на Аконкагуа ежегодно погибают 4-6 альпинистов…

Непосредственно восхождение на вершину начали двумя группами 14 февраля. Начали с установленного нами двумя днями раньше штурмового лагеря на высоте 6000 метров. Технически маршрут не так уж и сложен. Но там постоянно свирепствует леденящий ураганный ветер. Мне, во всяком случае, это восхождение далось очень тяжело. Возможно, сказались последствия перенесённой во время африканской командировки малярии. Ослабленный организм довольно вяло сопротивлялся горной болезни: преследовала давящая головная боль, ощущался дичайший дискомфорт. В таком вот «разобранном» состоянии совершил с группой километровый переход по 55-градусному склону – так называемому траверсу, самому сложному и коварному участку маршрута.

Но тяжелее всего дались последние сто метров восхождения. На преодоление этого финишного отрезка у меня ушло, наверное, не меньше часа. Идёшь в каком-то полукоматозном состоянии. Тебя шатает от физической усталости, заплечный рюкзак давит неимоверной тяжестью, как будто он набит пудовыми гирями, дыхание затруднено из-за недостатка кислорода. Его хватает на 10-11 шагов, потом повис на палках, отдышался и идёшь дальше…

На вершину (6995 метров) мы ступили в три часа дня. И такое вдруг почувствовалось облегчение! Весь мир на ладони, ты счастлив и нем… Сфотографировались. Расписались в бортовом журнале, подтвердив тем самым факт нашего восхождения. Пробыли на вершине с полчаса, пока грозовое облако не присоседилось. Чтобы не испытывать судьбу, срочно приступили к спуску.

Презент от Холла через миротворца из Канберры

     — Блуждая по интернет-пространству, наткнулся на любопытную заметку Вслух.ру, датируемую 2006 годом, об уникальном спасении известного покорителя высот. Цитирую её фрагмент: «Впервые за всю историю Эвереста с высоты 8800 м после холодной ночевки без кислорода был спущен альпинист, накануне признанный погибшим. Этим везунчиком оказался гражданин Австралии Линкольн Холл, редактор журнала об альпинизме». А далее читаю: «На помощь пострадавшему отправили спасательную группу. В составе ее был наш земляк Андрей Селиванов, который в экспедиции выполнял функцию врача (Андрей по образованию врач-анестезиолог)». Было дело?

— Было (улыбаясь, Андрей достаёт увесистую книгу Линкольна Холла). Этот габаритный презент с дарственным текстом автора я получил два года спустя после тех событий. Тогда, в 2008-м я работал врачом на юге Судана по контракту с компанией «UTair», осуществляющей (в рамках миссии ООН) вертолётные перевозки. Жили на охраняемой базе, где помимо военных наблюдателей, располагалась ещё и, так называемая, гражданская полиция, сотрудники которой работали в форме той страны, гражданами которой являлись. С одним из таких судьба свела меня в разгар четырёхмесячной суданской командировки. Разговорились. Мой собеседник оказался жителем Канберры. Я ему слёту – у меня, мол, друг в Австралии живёт, ты его наверняка знаешь, он очень известный человек – альпинист, писатель… «Линкольн Холл! — ликующе перебил меня полицейский миротворец. — Да мы же с ним соседи!». После оживившегося разговора он неожиданно предложил: напиши, мол, Линкольну письмо, я на днях домой поеду, у меня двухнедельный отпуск намечается, так что передам ему твой «привет». И ведь передал, и вернулся на базу, вручив мне книгу с авторской припиской. А потом его заинтересовала история моего знакомства с Холлом…

— Меня она, кстати, интересует не меньше (теперь уже я не даю Андрею договорить), так что, слушаю тебя внимательно.

— В то время (с 2005 по 2007 год) я работал в качестве врача и менеджера базового альплагеря, которым руководил Александр Абрамов, так что оказался невольным участником нашумевших событий (недавно освежил их в памяти, погуляв по интернету). Так вот, вечером 25 мая 2006 покорять Эверест отправились Линкольн Холл, немецкий альпинист Томас Вебер и голландский проводник-инструктор Харри Кикстра с пятью носильщиками-шерпами (представители местного племени). Внизу связь с группой держал Абрамов. Не буду вдаваться в трагические подробности состоявшегося восхождения на высочайшую вершину мира, скажу лишь, что оно стоило жизни Веберу, участь которого чудом удалось избежать Холлу – у австралийца случился отёк мозга, что осложняло спуск с Эвереста. А потом он полностью потерял возможность самостоятельно передвигаться, чувствовал себя всё слабее и, в конце концов, перестал подавать признаки жизни. Об этом шерпы проинформировали Абрамова, и, оставив умершего (по их мнению) на высоте 8700 метров альпиниста, начали спускаться вниз.

В тот же вечер новость о смерти двух опытных спортсменов разошлась по всему миру. Однако на следующее утро Холл был обнаружен полуживым совершавшей восхождение интернациональной командой, руководимой канадцем украинского происхождения Дэном Мазуром. Абрамов направил туда команду спасателей из шерпов, с ними пошёл и я. Поскольку те шли с кислородом, а я без, они, естественно, от меня оторвались. Спускавшихся с Холлом шерпов (надо отдать им должное – они приложили героические усилия) я встречал на высоте 7800 метров, и мы вместе продолжили спуск. Основными проблемами Линкольна были острый психоз, дезориентация в пространстве, острый отёк головного мозга и гипоксия. На северном «седле» (7000 метров), где у меня стояла большая палатка, я развернул небольшой госпиталь. Как потом сообщали корреспонденты Эй-Би-Си, это был на тот момент самый высокогорный в мире госпиталь, где оказывалась медицинская реанимационная помощь.

     — И долго она оказывалась?

— Как в восемь вечера пришли с ним в лагерь, так, практически, до утра я им занимался. Он ингалировался увлажнённым через небулайзер кислородом, проводилась инфузионная терапия, дефицит жидкости ему восполнил, гормональную терапию он получил… На следующий день Линкольн почувствовал себя гораздо лучше – начал откашливать большое количество мокроты, пробки гнойные стали отходить, прояснилось сознание. Продолжили спуск до 6400, где он поговорил по рации с женой. Там было уже проще: посадил его с кислородным баллоном на яка и довёз до лагеря на 5300, откуда на джипе доехали до границы с Непалом. Там нас встретил консул Австралии. А ещё съёмочная группа Би-Би-Си, с которой пришлось общаться, после чего эта история получила широкий резонанс в мировых СМИ. В непальском госпитале, куда я сопроводил Линкольна, его осмотрела невролог, заключив, что никакого неврологического дефицита у него нет. Однако из-за обморожения он лишился нескольких фаланг пальцев на руках и ногах. Умер Линкольн Холл в 2012 году в Сиднее в возрасте 56-ти лет от весьма редкого недуга, поражающего оболочку лёгких, успев снять об этой истории фильм и написать книгу.

P.S.

    Сняв на мобильник внутреннюю обложку книги, переслал фото брату-москвичу, профессиональному переводчику с просьбой, понятно какой. Готовый «продукт» от младшенького поступил незамедлительно. Цитирую с WhatsApp дословно:

    «Андрею! Спасибо за то, что помог мне при спуске с Эвереста и присмотрел за мной во время путешествия через Тибет (или по Тибету) в Катманду. Без тебя меня бы здесь не было. Всего наилучшего. Подпись».    

Из досье

Родился в 1965 году в Томске, с годовалого возраста проживает в Тюмени. После окончания мединститута работал в областной клинической больнице №2, служил офицером в спецподразделении МВД, трудился врачом по контракту в Йемене, Парагвае, Конго, Судане, Мьянме, Вьетнаме. С апреля 2020 – врач анестезиолог-реаниматолог Тюменского кардиологического научного центра. В составе альпинистских команд совершил более двухсот восхождений в различных горных районах мира. Инструктор альпинизма. Член Ассоциации горных гидов России. Работал горным гидом в Альпах, Крыму, на Кавказе, Тянь-Шане, Гималаях. Преподавал на курсах Федерации альпинизма России («Спасение в горах» и «Первая помощь»), проводил школы скалолазания в Таиланде и Вьетнаме.

Комментируя итоги декабрьского этапа Кубка России по биатлону, проходившего на базе биатлонного центра имени Александра Тихонова, глава Уватского района Юрий Свяцкевич удивил новостью: лучший «стреляющий лыжник» XX века стал чемпионом мира по… самбо!  

Текст: Сергей Ковальчук. Фото: с мобильника Юрия Свяцкевича

Замечу, новость эта удивила, но не ошарашила. О спортивной всеядности легенды мирового биатлона знаю не понаслышке. Помню, одно время Александр Иванович всерьёз увлёкся конным спортом. У него была собственная конюшня, он тренировался на базе столичного конно-спортивного клуба, носящего его имя, небезуспешно участвовал в соревнованиях, и даже намеревался выступить на Олимпиаде в Сиднее. Позже Тихонов загорелся идей конного биатлона.

Похоже, первыми её реализовали в Германии. Во всяком случае, в интернете нашёл датируемую 2012-м годом информацию о том, что немецкая биатлонистка, «трёхкратная олимпийская чемпионка Кати Вильхельм стала комментатором необычного мероприятия». Речь в ней шла о турнире по конному биатлону. В России же, если верить интернет-заметке 2016 года, первые такие соревнования прошли в Тюмени на базе КСК «Олимпия».

Но вернёмся к самбо. 18 ноября в Минске стартовал чемпионат мира среди мастеров на призы Союзного государства, участниками которого стали спортсмены-любители старше 30 лет из стран СНГ и Евросоюза. Для выступления на этом турнире были приглашены представители высшего руководства России и Белоруссии, заслуженные мастера спорта, заслуженные тренеры, легенды самбо, дзюдо и других спортивных единоборств. Живущий ныне в братской Белоруссии Александр Тихонов первенствовал в весовой категории до 68 кг среди ветеранов старше 70 лет.

Сообщив мне эту новость, Свяцкевич поделился фотоснимками (они перед вами). «Эти фотографии Александру Ивановичу прислали из издательства, где готовится к выпуску «Книга рекордов Гиннесса», которая, как я понял, должна выйти в конце этого года, либо в начале следующего, — информирует Юрий Олегович. – В этом популярном издании Тихонов фигурирует как единственный в мире спортсмен, завоевавший «золото» на четырёх Олимпиадах подряд».

Школа боевых искусств «Дао Гармонии» отметила нынче своё 15-летие. Начиналась она с небольшого помещения по улице Грибоедова, где занимались Ушу-саньда и Ушу Тайчи, собрав под свою крышу разрозненные, но лучшие, тренерские силы: Нурлан Сапаров, Юрий Таныгин, Полина Плетнева, Наденька Ширшова, Виктория Юрьева. Со временем там прижились айкидо, каратэ, тхэквондо, сават (французский бокс), тайский бокс, рукопашный бой… Сегодня СК «АВЕ Гармонии» является, пожалуй, самым крупным сетевым клубом единоборств в Тюмени и даже в это непростое время продолжает активно развиваться. Вот что рассказал нашему корреспонденту его основатель, Нурлан Сапаров.

Записал: Евгений Кныш. Фото: из архива СК «ДАО Гармонии»

— Сегодня СК «АВЕ Гармонии» — это три школы боевых искусств «Дао Гармонии», расположенные в разных районах города, и Академия Восточных единоборств «АВЕ Гармонии» — на Московском тракте. После режима самоизоляции, когда более двух месяцев клубы не могли осуществлять свою деятельность, постепенно входим в прежний режим. По-прежнему планируем расширяться. В ближайших планах – строительство новой тренировочной базы в районе Лесобазы. Сегодня в наших клубах представлен широкий спектр единоборств – от узнаваемых самбо и бокса, до экзотических ушу – таолу, ушу-саньда, тайцзицюань, грэпплинг, вин-чун…

Кстати, развитием последнего, поистине уникального направления никто в Тюмени кроме нас не занимается. Это китайское боевое искусство очень популярно в мире. Вин-чун – тот самый вид единоборств, которым в качестве базового пользовался в своей подготовке небезызвестный мастер боевых искусств Брюс Ли. В клубе на Грибоедова с желающими его освоить наши специалисты занимаются уже лет десять кряду. Кроме всего прочего, вин-чун стал обязательным предметом при прохождении аттестаций на пояса и звания.

А в клубе на Московском тракте, где развивается около десятка всевозможных единоборств, сформирована хорошая юношеская команда по ММА, которую тренирует Рустам Абдулаев. Первое «боевое крещение» его бойцы прошли в позапрошлом году, выиграв региональное первенство. На базе этого же клуба с прошлого года заработало новое направление – «Здоровые суставы». Нами разработан специальный комплекс наиболее эффективных физических упражнений, позволяющих восстановить суставы, и заставить их полноценно работать. Там же сейчас сформирован оздоровительный массажный центр, как раз, по восстановлению опорно-двигательного аппарата. Уникальные массажи, направленные на улучшение питания суставов и мозгового кровообращения, выполняют высококвалифицированные специалисты.

Но самое главное направление сегодняшнего нашего развития – это ушу саньда – универсальный прародитель всех контактных единоборств. Как самостоятельный вид ушу саньда начал активно развиваться в Китае с 1962 года, вобрав в себя всё лучшее, что накопилось за тысячелетнюю историю боевых искусств этой страны. Он предполагает полный контакт и объединяет в себе ударную технику, элементы борьбы и защитные приёмы, выполняемые стоя, сидя и лёжа. Что немаловажно, ушу саньда – зрелищное единоборство. У тебя есть три секунды на бросок. Не сделал бросок, расходитесь и начинаете заново. Саньда (переводится с китайского как «свободный бой») в нашей Академии преподаётся на основе стиля «Пьяницы» (смеётся), которым я сам занимаюсь более тридцати лет. В 90-х годах это был очень популярный вид бокса, по которому ежегодно проводились чемпионаты России, победителями которых были и наши доморощенные мастера Павел Кривошеин, Анатолий Богданов…

Сегодня популярность ушу-саньда померкла на фоне разновидностей так называемых «боев без правил», и моя задача постараться её, эту популярность, вернуть. Мы приобрели ринг, который должен скоро прийти. Надеюсь, до конца этого года проведём на нём первый клубный турнир, а с будущего – поставим это дело на поток, потому что без соревновательной практики рост мастерства немыслим. На этом ринге будем также проводить свои открытые турниры – по кикбоксингу, тайскому боксу, рукопашному бою, другим видам единоборств, приглашая к участию в них соперников из других городских клубов. 

Из досье

Нурланбек Сапаров родился в Восточном Казахстане. Специальность архитектора, по которой работает более тридцати лет, осваивал сперва в Усть-Каменогорском, а затем в Томском вузе. Третье высшее образование (юридическое) получил в Тюменском госуниверситете. Член Союза архитекторов России. Восточными единоборствами увлёкся в подростковом возрасте и до дебюта на тренерском поприще, состоявшемся в 1991 году, освоил практически все их виды – от каратэ до ушу. Кандидат в мастера спорта по боксу, тяжёлой атлетике, обладатель чёрного пояса (мастер спорта) по ушу саньда, специалист по тайцзицюань, цигун, мануальной и краниосакральной терапиии. В настоящее время возглавляет проектную мастерскую «Гармония+», областную федерацию ушу, основатель клубов Дао Гармонии и Академии восточных единоборств «АВЕ Гармонии».

Из досье «СР»

У меня разработан ряд реабилитационно-оздоровительных программ в основе которых лежат массаж, кинезитерапия, аэробные и анаэробные спортивные нагрузки.

Есть примеры, когда человека буквально из инвалидных колясок вытаскивали. Приходили к нам люди, поставившие на себе крест из-за чрезмерной полноты. У нас с октября прошлого года занимается зрелый мужчина, весивший до прихода в наш клуб 146 кг. После каждой тренировки он вставал на весы, и расстраивался, теряя поначалу по сто, триста, пятьсот грамм. Успокаивали его, внушая, что такая проблема скоро не решается. Он верил в положительный исход. И не зря. В апреле он весил уже 84 кг, а на последней июньской тренировке – 79.

     В пору моей юности, когда в нашей стране не было ни дзюдо, ни каратэ, самбо считалось одним из самых привлекательных видов борьбы. В секции выстраивались ребячьи очереди, соревнования собирали аншлаги. Потом к нам пришло дзюдо, с наделением которого олимпийским статусом самбо превратилось на местах сперва во второсортный вид борьбы, а затем практически исчезло из календарей спортивных соревнований. Приятно удивился, когда в Тюмени по нему зачастили детские турниры. На одном из таких мне довелось познакомиться с Николаем Мыциком, человеком фанатично увлечённым самбо, возглавлявшим на тот момент созданную в апреле 2014-го городскую федерацию этого вида борьбы. С тех пор я стал с интересом наблюдать за процессом возрождения у нас «самообороны без оружия», периодически выдавая в СМИ актуальные материалы. А когда год назад Николай Сергеевич предложил поработать над историей тюменского самбо, с удовольствием взялся за дело. Предлагаю читателям несколько глав из уже подготовленного к печати исторического очерка.

Фото: из редакторского архива

Тюменское самбо «повзрослело»

и обрело «отцовство»

В изданной в 2001 году «Энциклопедии физической культуры и спорта Тюменской области» годом рождения тюменского самбо назван 1965-й, а организаторами первых секций – тренеры-общественники В.Д. Авдеев и Г.А. Нечаев. По свидетельству же ветерана тюменского самбо Виктора Капустина его рождение состоялось у нас четырьмя годами раньше.

     «В 1961 году напротив 21-й школы, в которой я учился, открылся спортзал «Динамо», — вспоминает Виктор Николаевич, — на втором его этаже был положен ковёр и там с восьми вечера до половины десятого занимались самбисты. Тренировки на общественных началах вёл Юрий Николаевич Мухин (он работал водителем в КГБ), который стал родоначальником этого вида борьбы в нашем регионе. К нему я и пришёл в тот год записываться в секцию. Народу у него занималось много, наверное, поэтому он меня тогда «отфутболил» (улыбается). Но с третьего захода, оценив мою настойчивость, всё-таки принял».

Как заметил Капустин, элементы самбо входили в физподготовку милиции. Команда раз в год выезжала на свои ведомственные соревнования. Незадолго до очередного «турнира года» Мухин организовывал для её «бойцов» тренировочный сбор. Из тех, кто в ней состоял Виктор Николаевич запомнил фамилии сотрудников тобольской тюрьмы Столбова и братьев Желтовских, а также тюменского следователя Владимира Щеткова. А ещё – не служившего в милиции самбиста-перворазрядника Виктора Кардонского, которого «скоро переманили, и он уехал работать тренером в Якутию». В 1965 году Юрия Мухина сменил в «Динамо» поступивший в мединститут Гиви Циклаури, который, также на общественных началах, вёл тренировки по самбо вплоть до окончания вуза, после чего из Тюмени уехал.

Разведал обстановку и пришёлся ко двору

В один год с Циклаури в областной центр приехал Геннадий Нечаев, будущий ветеран органов внутренних дел, и почётный гражданин города Тюмени. Узнав, что в «Динамо» есть самбо, он в один из вечеров зашёл «разведать обстановку».

«Когда я появился в «Динамо», там готовились к первенству области, — делится Геннадий Александрович, — командой занимался Гиви Циклаури. Заметив в зале «постороннего», он подошёл и попросил меня «не мешать тренировке». Потом, дав своим борцам очередное задание, полюбопытствовал: «А ты, вообще-то, самбо занимался? У тебя разряд есть?». Вообще-то, говорю, я чемпион Уральского военного округа по самбо, служил в свердловской спортроте в одно время с многократным чемпионом Советского Союза Павлом Столбовым. Он тут же – «Чукреев, иди сюда». А Витя Чукреев был чемпионом группы советских войск в Германии, и Циклаури решил «подарить» ему меня в качестве спарринг-партнёра. Хорошая получилась схватка – Витя классно умел бросать через голову, а у меня подхваты хорошо шли… «Мы тебя включаем в динамовскую команду», — объявил Гиви по завершении поединка. На дебютном для себя первенстве области я занял первое место. Витя выиграл в своей весовой категории. Одержал победу и наш тяжеловес Алексей Круглов. Чуть позже к нашей команде подсоединился чемпион Вооружённых сил, призёр первенства СССР Муртазик Гаглоев, с которым мы вместе служили в спортроте – у нас кровати рядом стояли все три года. И мы вчетвером на протяжении нескольких лет побеждали в своих весовых категориях на областных соревнованиях, которые стали регулярными с созданием областной федерации, оживившей тюменское самбо».

«Динамовскую» монополию разрушил ТИИ

Монополия «Динамо» закончилась с появлением секции самбо в индустриальном институте, вести которую начал приехавший из Свердловска Виктор Авдеев. По словам Виктора Капустина, года через полтора его сменил Валентин Звягинцев.

«В 1969 году Николай Михайлович Серебренников пригласил меня на кафедру физвоспитания, которой в ту пору заведовал, — вновь цитирую Капустина. — Там, будучи студентом, я работал преподавателем и вместо уехавшего Звягинцева вёл секцию самбо. А вообще в индустриальный институт (на заочное отделение) я поступил в 65-м. Работая тогда в СМП-280 (на Мысу), вёл в «Воднике» секцию самбо, в которой занимались в основном ребята из нашей организации, строившей железную дорогу до Тобольска. Нас очень хорошо поддерживал замдиректора Михаил Васильевич Докукин. До перехода в 1967-м на дневное отделение тренировался в «Динамо», где познакомился с Нечаевым, Гаглоевым, Кругловым… Позже Лёша Круглов потерял зрение, но спорт не бросил – преуспел в толкании ядра, выиграл даже чемпионат мира.

Самбо, кстати, было и в ТВВИКУ. Его развитием занимался офицер по фамилии Лаврез, имевший высшее физкультурное образование (окончил Ленинградский ИФК имени Лесгафта). В Тюмень он приехал капитаном. В его команде выступали Валера Чегодаев, Володя Лебедев (погиб), Виктор Аронсон, которому (до сих пор помню) я проиграл в 1970 году финальную схватку на первенстве области, другие самбисты. В Тюмени они не задерживались – после окончания ТВВИКУ разъезжались по распределению.

А в индустриальном институте наша группа была на слуху – в ней нас четверо самбо занимались. Сейчас Толя Григорьев в службе безопасности у Богданова в «Сургутнефтегазе» работает. Стрекалёв после окончания института подался в кагэбэшники, он, между прочим, четыре с половиной года в Афгане отслужил, был советником Наджибуллы. Через нашу секцию самбо, будучи студентами, прошли такие известные личности как последний генеральный директор Главтюменьгеологии Анатолий Григорьев (однофамилец нашего одногруппника), главный инженер Запсибгазпрома Ахтям Идрисов, нейрохирург Аркадий Рац…

Секцию самбо я вёл до 1973 года, после чего передал бразды правления Николаю Хохлову. С ним мне довелось познакомиться тремя годами раньше во время проходившего в Томске турнира памяти Сергея Вицмана».

Историю этого судьбоносного для Тюмени знакомства мне поведал в своё время сам Хохлов:

     «Так вышло, что командам Кургана и Тюмени довелось квартировать в школьном спортзале. Моим соседом по койко-месту оказался «играющий тренер» тюменцев Виктор Капустин. Как и его подопечные, он был студентом индустриального института. Разговорились. Я сказал, что учусь на третьем курсе Курганского пединститута и о будущем пока не задумывался… Он – я, мол, тоже в 71‑ом заканчиваю, давай, к нам в Тюмень, у нас самбистов некому тренировать. У меня этот разговор как‑то отложился. И отслужив после окончания института год в Германии, я рванул в Тюмень, где меня взяли на только-только выделенную облсовету «Динамо» ставку тренера по самбо. Это был декабрь 1972 года, давший старт моей тренерской карьере.

     В «Динамо» долго не задержался – помаявшись с графиком работы, ушёл преподавателем в индустриальный институт, где кафедрой физвоспитания заведовал тогда Николай Михайлович Серебренников. В 1974‑ом команда «Буревестника», состоявшая преимущественно из студентов нашего вуза, стала победительницей первой областной спартакиады ДСО по самбо. А в 1975‑ом в Тюмени прошёл чемпионат СССР среди нефтяных вузов, главным судьёй которого был Капустин. Командную победу одержали тогда самбисты индустриального института, чемпионами в личном зачёте стали мои воспитанники Сергей Банщиков и Беслан Барохоев. По завершении спортивной карьеры Банщиков возглавил транспортное хозяйство областного УВД, а Барохоев стал бизнесменом. У меня же, учась в ТИИ, занимался самбо сегодняшний директор ДЮСШ «Олимпиец», заслуженный тренер страны Сергей Абрамович Ефимов, которого мне передал Виктор Капустин. 

     В том же 75-м я принял предложение возглавить спорткомитет Ленинского района, получив комнату в общежитии. Но бросить самбо и в мыслях не было, тем более что с 1973 года я возглавил самим же созданную областную федерацию. Так что вечерами трижды в неделю вёл тренировки в ТИИ, трижды – в «Спартаке» (пришлось принять «брошенный» тамошним тренером народ).

     Кстати, в 1975 году в нашей области появился первый доморощенный мастер спорта по самбо. Им стал, приехавший четырьмя годами раньше в Сургут по распределению, выпускник Куйбышевского авиационного института Пётр Югай. Мастерский норматив «играющий» тренер-общественник выполнил, выиграв в Новороссийске крупный Всероссийский турнир. Через два-три года мастерами спорта стали его воспитанники Кованов и Матуза.

     После Олимпиады-76, на которой сборная СССР по дзюдо завоевала две золотые, две серебряные и одну бронзовую медали, тренерские ставки по самбо стали постепенно передаваться в дзюдо. В начале 1977 года в Тюмень по приглашению своего земляка Муртазика Гаглоева приехал дипломированный тренер по дзюдо Славик Кудзиев, и я отдал ему свою «спартаковскую» ставку. А буквально через пару месяцев в дзюдо были переданы практически все тренерские ставки по самбо».

Маленькая хитрость обернулась тренерской удачей

Но вопреки всему самбо в нашем регионе продолжало развиваться, и даже стало выходить на всесоюзную арену. Первым из «гвардейцев» штатного тренера Николая Хохлова это сделал тюменский динамовец Евгений Хижняков.

«Заниматься спортом я начал довольно поздно – с пятнадцати лет, — рассказывает титулованный ветеран, — меня, крепкого от природы восьмиклассника увидел на улице Николай Петрович Хохлов и настойчиво пригласил в секцию самбо. “Такой здоровый, а ходишь сгорбленный, — пристыдил он, — давай, приходи на тренировку”. Я пришёл в спортзал индустриального института, где тогда занимались самбисты. Хохлов сразу же предупредил, что поначалу будет тяжеловато, и неожиданно предложил: “Дай мне слово, что ты хотя бы месяц на тренировки проходишь”. Деваться было некуда, и я его условие принял. А тогдашним тяжам-старшекурсникам Володе Жирову и Володе Мелких как раз не хватало партнёра для отработки бросков. Так что я им пришёлся очень даже кстати (смеётся). После первой же недели вынужденных “спаррингов” меня так и подмывало бросить всё к чертям. И я наверняка перестал бы ходить на тренировки, но удерживало данное тренеру обещание. Так что я благодарен Николаю Петровичу за его маленькую хитрость».

В 1977 году Евгений Хижняков стал сначала победителем юношеского первенства России по самбо, а затем выиграл проходившее в Ташкенте первенство СССР среди профсоюзных спортсменов. Через четыре года во Владимире Евгений стал чемпионом Советского Союза по самбо среди юниоров и должен был в качестве первого номера национальной сборной ехать на юниорское первенство мира в Японию. Но, к сожалению, в стране Восходящего Солнца произошло разрушительное землетрясение, и главный турнир года был тогда отменён. А жаль. У Хижнякова был реальный шанс выиграть мировое первенство. Тем более, что буквально за пару месяцев до него он выиграл представительный международный турнир памяти Харлампиева в Москве.

Блистал Хижняков и в дзюдо – был победителем Спартакиады народов РСФСР и бронзовым призёром Спартакиады народов СССР, победителем и призёром международных турниров. Из большого спорта ушёл в 1984-м. Но самбо не бросал, периодически выступая на различных турнирах.