Месяц: Октябрь 2021

Текст: Сергей Пахотин. Фото: Александр Бутц и свободные источники

Благо, дважды не отфутболили
— Мне тогда было девять лет. Балуясь с пацанами на территории заброшенной птицефабрики, я залез в открытую трансформаторную будку, где меня и шарахнуло током, проскочившим через всё тело по диагонали. Левую руку пришлось ампутировать, а правую ногу врачи с трудом отстояли. Четыре года ушло на реабилитацию, после которой нога стала потихоньку развиваться. Всё это время я был на домашнем обучении, а с седьмого класса начал ходить в школу. Втянулся в учёбу быстро. Правда, во время уроков физкультуры меня обычно сажали на «скамейку запасных». Но когда по программе выпадал футбол, я вставал и начинал играть вместе со всеми. Во внеурочное время с нами занималась Татьяна Ивановна Мажукина, специалист по соцработе с детьми-инвалидами. Она нас возила на робинзонады, на спортивные фестивали, другие мероприятия.
А в 2006 году я начал смотреть по телику футбольный чемпионат мира (он проходил в Германии), и во мне пробудился интерес к этому виду спорта. Пошёл записываться в секцию футбола, но меня конкретно отфутболили (смеётся) — «сперва пройди комиссию в диспансере». Понятно, что никто мне там допуск не даст. Стало грустно — всё, думаю, плакала карьера футболиста. Но во дворе, конечно, с пацанами мяч гонял. Потом футбол в районной спортшколе стал вести другой тренер. Он меня принял без всяких оговорок, и я два с половиной года прозанимался у него в компании со здоровыми сверстниками. Тренироваться было интересно — кроме разнообразной работы с мячом, мы выполняли много всяких укрепляющих упражнений. А ещё, после двусторонней тренировочной игры мы обеими командами бегали до племзавода «Юбилейный», что в пяти километрах от Стрехнино, где располагалась наша спортшкола. Конечно, поначалу со здоровыми ребятами бегать было трудновато, так что приходилось терпеть, но старался не отставать. А если оказывался в составе проигравшей команды, то и обратно бегом добираться приходилось. В общем, за период футбольных тренировок я проделал приличный объём беговой работы, тем самым неосознанно предопределив свою дальнейшую спортивную судьбу.

Однажды майским утром…
Осенью 2008‑го Татьяна Ивановна повезла нас на областные юниорские соревнования по лёгкой атлетике среди инвалидов. Я там занял третье место на «стометровке» с очень смешным результатом, но попал в сборную области, и зимой 2009 года нас повезли на первенство России в Краснодар, где мне пришлось выступать в беге на 800 и 1500 метров. Выступил слабенько, но попал в призёры, потому что конкуренции особой не было. Там я впервые увидел, как выступают, опекаемые своими наставниками, паралимпийцы, и у меня возникло нестерпимое желание найти тренера и заниматься бегом профессионально.
По приезде меня, медалиста, встретила счастливая Татьяна Ивановна — «Молодец!». А я ей — «Татьяна Ивановна, мне нужен тренер по лёгкой атлетике». Она без лишних вопросов — «попробую тебя познакомить с Олегом Аркадьевичем Скаморовским». В ожидании обещанного проходит март, апрель… Тогда, лишь только снег начал сходить, я взялся тренироваться (без отрыва от футбола) самостоятельно — делать ежедневные пробежки, иногда — с ускорениями. И вот однажды майским утром звонит Татьяна Ивановна (я как раз собрался на рыбалку) — «разговаривала насчёт тебя с Олегом Аркадьевичем, сказал, что посмотрит, жди, сейчас должен тебе позвонить». Вскоре он звонит — готов, мол, заниматься? На моё «конечно» прозвучало неожиданное: «Ладно, приходи… Почему завтра — сегодня». А я в этот момент у своей тёти был. От неё быстро домой до Зырянки, оттуда пулей на стадион. Там, вместе со здоровыми ребятами и девчонками занимались глухонемые воспитанники Скаморовского, в их числе и Рома Куликов, в то время уже входивший в сборную России.
Олег Аркадьевич дал мне задание — пробежать пять кругов по стадиону. Пробежал. Потом были какие‑то простенькие прыжковые упражнения. По окончании тренировки он говорит: завтра, мол, у тебя будут ноги болеть. На моё самоуверенное — «не будут, я футболом занимаюсь третий год» — только хитровато улыбнулся. Но на следующий день ноги действительно болели — нагрузка, ведь, другая. Боли продолжались и несколько последующих дней, но тренировки не пропускал. Тренер, видя, что мне приходится себя пересиливать, «успокоил»: потерпеть, мол, надо, через двадцать лет ничего болеть не будет (смеётся). Он, как я потом узнал, то же самое говорил обычно и здоровым новобранцам, только срок «полного выздоровления» назывался вдвое короче.
Не в моём характере уступать
Вскоре Олег Аркадьевич, оставив нам рукописные индивидуальные планы тренировок, отправился с Ромой Куликовым на продолжительные сборы к стартующей в сентябре на Тайване Сурдолимпиаде. Всё это время я усердно занимался, добросовестно выполняя тренерские задания.
— А тебе когда‑нибудь случалось сожалеть о том, что втянулся в этот безостановочный процесс постоянного преодоления себя?
— Нет. Я чувствовал, что становлюсь физически сильнее, и это меня мотивировало. Конечно, бывали такие тренировки, после которых хотелось одного: скорее добраться до дома и рухнуть на кровать. Но назавтра снова приходишь на стадион с готовностью пахать.
— Как родители реагировали на всё это: жалели, отговаривали, чтобы «не мучал себя», предлагали заняться чем‑то более щадящим?
— В моём понимании, самый правильный родительский подход — не мешать ребёнку, если он чем‑то увлечён, не навязывать что‑то своё, более, по их разумению, щадящее, а заинтересованно наблюдать, подбадривать, поощрять… В нашей семье так и было.
— С упомянутых тобою Сурдолимпийских игр Куликов вернулся медалистом. Он, наверное, стал твоим кумиром?
— Рома стал для меня примером. Возможность конкурировать с ним хотя бы на разминке меня мотивировала. А его, похоже, напрягала (смеётся). Скажем, возьмёшься за ним вплотную бежать, он начинает постепенно уходить в отрыв, а ты за ним тянешься, пыхтишь… Наконец, у тебя «бензин» заканчивается, а Рома продолжает бежать в своём темпе. На сборах у нас с ним не раз возникало мирное противостояние. Помню, как‑то смотрим телевизор, а поскольку Рома всё равно не слышит, я пытаюсь переключить на тот канал, какой мне надо, а он подходит и выдёргивает шнур из розетки. Я ему жестами — ты, мол, чего тут раскомандовался, давай включай. Он берёт этот телевизор и на шкаф запихивает. Я снимаю его оттуда, ставлю на место и включаю «свою» программу — не в моём характере уступать.
— С бразильцем в финале это очень убедительно проявилось…
— Там ещё и мотивация была — проигрыш ему в полуфинале. Вообще, мне хорошую «пощёчину» влепил 2019 год. Как известно, нас не пустили на Паралимпиаду в Рио-де-Жанейро, потом мы пропустили чемпионат мира, чемпионат Европы, и выступали только на внутрироссийских соревнованиях. И вот после трёхлетнего локаута нас привозят на чемпионат мира, где я остаюсь без медали, проиграв бронзовому призёру четыре сотые секунды. Злой на себя, сразу же по приезде домой начал самостоятельно бегать. Мне даже наставник не был нужен — хотелось просто выбегаться. Потом мы с тренером, проанализировав ситуацию, отправились на сборы. Стартовала подготовка к Играм-2020. Тот год начался с зимнего чемпионата России, на котором я улучшил свой личный рекорд. А потом грянула пандемия.
С женой познакомила «Дружба»
— Знаю, тебя не брали в сборную России из‑за отсутствия стартов международного уровня…
— Действительно, чтобы попасть в сборную страны, нужно было проявить себя на международных соревнованиях. А за границу мы не ездили, пока нам не помог Юрий Константинович Шафраник со своим Фондом «Наш выбор — Малая Родина». Он поверил в нас, потому что у Олега Аркадьевича уже были успешные воспитанники. Первая спонсированная им заграничная поездка состоялась в 2013 году — мы отправились на Всемирные игры в Голландию. Они проходили уже после основного старта сезона — чемпионата мира, и на них, конечно же, выступали далеко не все сильнейшие спортсмены. Но эти Игры считаются весьма престижными соревнованиями, уступающими по своей значимости только Паралимпиадам и мировым чемпионатам. В Голландии я стал серебряным призёром в беге на 100 метров. Тогда меня заметили, а в 2014‑ом в самый последний момент включили в состав сборной для поездки на чемпионат Европы. Там я сперва стал третьим на «стометровке», а затем выиграл финальный забег на 200 метров, опередив чемпиона Лондонской Паралимпиады. Годом позже завоевал «серебро» чемпионата мира в беге на 100 и 200 метров и «бронзу» в эстафете, и рассчитывал попасть на Игры в Рио.
— К тому времени, знаю, ты уже был женат. Олег Аркадьевич мне при недавней встрече нашептал, что со своей будущей женой ты познакомился на тренировке.
— Да, в 2012 году. Отец привозил её в лагерь «Дружба», и она там бегала с нами кроссы. Потом на собственной машине приезжала тренироваться. Пару лет, наверное, пробегали с ней, здоровой девчонкой (она на три года моложе меня) в нашей компании. И однажды после очередной тренировки Анна (по паспорту она Аниса) предложила: давай, мол, до дома тебя подвезу. Всю зиму подвозила, а летом начали встречаться. Потом поженились. Чем Аня меня зацепила? Не знаю. Наверное, своим строптивым характером — укрощать, порой, приходится (смеётся). А ей сразу понравилось, что я не подкаблучник. Так и живём-пожиаем. Сыну Оскару уже шесть лет. А дочери Таире, пока я «воевал» в Токио, шесть месяцев исполнилось — дитя пандемии (улыбается). Кстати, когда Оскару было столько же, я стал серебряным призёром дебютного для меня чемпионата мира.
А весь мир безмолвствовал
— Антон, а как к вам, россиянам, относились на токийских Играх иноземные соперники, журналисты?
— Русофобия, конечно, присутствовала. За событиями на Паралимпиаде мы следили через всякие сайты, так нас там очень мало показывали — на них пиарили в основном иностранцев с их достижениями. Правда, меня пиарщики «замолчать» не решились, потому что рекорд мира в таком конкурентно-способном классе — всегда притягательное зрелище. Так что, все мои эмоциональные жесты обильно постились (смеётся).
— А бразилец, у которого ты вырвал победу, волком на тебя не смотрел?
— Нет. Волком смотрел датчанин, который выиграл у нас с ним чемпионат мира, а здесь, в Токио стал четвёртым. Ребята же — призёры, что Родригес, что немец Леон, финишировавший третьим (на чемпионате мира он завоевал «серебро»), искренне радовались моей победе и поздравляли с мировым рекордом. Вообще, иностранные соперники всегда уважительно к нам относились. Пик их дружелюбия пришёлся на 2016 год. Помню, на чемпионате Европы, последнем нашем международном старте, мы там со всеми фоткались, друг друга поздравляли, договаривались увидеться в Рио… А потом… мы исчезли. Меня немножко обидело отношение спортсменов к недопуску нас на Игры в Рио-де-Жанейро — все промолчали. А ведь нас, действительно, ни за что взяли и отстранили от Паралимпиады. Причём, поступили довольно подло, отстранив буквально за месяц до её открытия, и уже не оставалось времени, чтобы это решение опротестовать.
— Персональной поддержки от иностранных соперников не получал?
— Меня поддержал только один спортсмен — тот самый паралимпийский чемпион Ричард Уайтхед, британец, у которого я выиграл в 2014 году борьбу за «золото» на чемпионате Европы. Тогда, перед Рио он мне написал: это, мол, ужас, что с вами вытворяют! А ещё скидывал аудиозапись, где на журналистский вопрос о том, поддерживает он решение об отстранении российской сборной от Паралимпиады или нет, он заявил, что, конечно же, не поддерживает, и считает, что россиян отстранили ни за что. А весь мир безмолвствовал. Наши соперники разыграли между собой в Рио все медали и были счастливы: оказывается, без России выступать круто! Я тогда просто разочаровался во всём паралимпийском движении.
До Парижа спортивную карьеру завершать не намерен
Это чувство обострилось в 2019 году — на чемпионате мира я ощущал себя не в своей тарелке. Столько лет безвылазно соревноваться в отсутствии конкуренции с зарубежными спортсменами, и при первой же встрече видеть, что твоему появлению на чемпионате не очень‑то рады. Тогда, между прочим, вся команда сильно «провалилась» — многие из фаворитов не смогли получить паралимпийские лицензии, оставшись за пределами первой четвёрки. Кстати, на этих Играх мы с Ричардом хорошо пообщались. В Токио он выступал уже в другом классе, и, вроде бы, собирается завершать свою спортивную карьеру.
— А как складывались отношения с украинскими спортсменами?
— Особого напряга не было. Но они не хотели по возвращении в свою страну иметь проблем. Мы хорошо понимали это, и старались парней не подставлять. СМИ немного раздули эпизод с отказом украинского медалиста фотографироваться на наградном пьедестале вместе с нашими спортсменами, завоевавшими «золото» и «серебро». Он сразу сказал в подтрибунном помещении, что я, мол, ребята, не буду фотографироваться на награждении, потому что у меня возникнут проблемы, если хотите, могу с вами здесь сфоткаться.
— Какие теперь у тебя планы?
— До Парижа завершать свою спортивную карьеру не намерен. Уж слишком велико желание выступать на Паралимпиаде под российским флагом, и слышать в честь наших побед государственный гимн. Помню, когда в 2014 году я выиграл чемпионат Европы и, стоя на верхней ступени пьедестала, слушал гимн России, то невольно прослезился. Звучавшая же в Токио музыка Чайковского такого воздействия на меня не произвела. Но мы привезли на Игры сильную команду, и бились за медали во имя России. И наши соперники хорошо знали, с кем имеют дело.

Текст: Борис Михайлов. Фото: свободные источники

Паралимпийская сборная России, пропустившая Игры-2016 в Рио де Жанейро из‑за надуманных антидопинговых санкций, доказала, что дух её отважных гвардейцев не сломлен, и она по‑прежнему остаётся в авангарде мирового спорта. В Токио нашими мужественными атлетами было завоёвано 36 золотых, 33 серебряных и 49 бронзовых наград.

Хотя, как уверяли ответственные чиновники ПКР, никаких конкретных медальных планов нашей паралимпийской сборной не ставилось, по общему количеству завоёванных наград она превзошла результат Лондонских Игр- 2012. В общекомандном зачёте мы претендовали на третье место, и занимали его до последнего соревновательного дня, опережая на одно «золото» команду США. Однако под занавес Игр нам не повезло: на две награды высшей пробы, завоёванных американцами, мы ответили одной.
Жаль, что из паралимпийской программы исчез в этот раз футбол, который принёс нам девять лет назад «золото» Лондонских Игр. Зато в Токио впервые были добыты золотые награды в велоспорте и фехтовании. Очень приятно, что одну из 36 медалей высшей пробы завоевал ишимский легкоатлет Антон Прохоров — наш земляк выиграл бег на 100 метров, обновив мировой рекорд. Интервью с ним — на следующей странице.

Записал: Сергей Надеждин. Фото: из архива Владимира Гороховцева

«Курс молодого бойца» от супер-пилота
— Меня с детства тянуло к технике, видимо, сказывались отцовские гены — он всю жизнь водителем проработал на «скорой». Недалеко от нашего дома была мастерская, где собирали картинги, на которых гоняли только успешные лихие ребята. Им нужны были помощники, и мы, школьники, крутили гайки, разбирали и мыли двигатели. Работа чёрная, трудоёмкая, но почётная (улыбается), и дававшая определённый опыт. В студенчестве, подрабатывая на станции техобслуживания, начал разбираться в двигателях. Потом прошёл «малярку», то есть, кузовные работы — научился не только сваривать, но и выправлять детали, плюс шпаклевать, красить… Ещё ходил на автодром, когда там проходили гонки на «Волгах» на выживание.
А где‑то лет пять-семь назад начал активно болеть за друга, который занимался автоспортом. Собственно, он меня к этому делу и приобщил. Сперва, типа — поехали на автогонки, поболеем… Ходили, болели. Потом стал ходить на соревнования с его участием. А затем решил попробовать сам. И, слава богу, всё получилось. Первая машина у меня была арендная, потом я собрал свою — «восьмёрку». На ней и начал здить, тренироваться, участвовать в соревнованиях — сперва в областных, потом на первенстве УрФО. А затем, поднаторев в мастерстве, начал принимать участие и в чемпионатах страны, выступать на этапах Кубка России — в Курске, Воронеже, Казани, Ростове, Тюмени…
Соревновался и на автодроме в Упорово, отметившем нынче своё 15‑летие. Трассу построил Сергей Спиридонов, который, будучи главой района, активно развивал автоспорт. Жаль, что этот мужественный, ответственный, патриотичный человек рано ушёл из жизни — Сергей Николаевич вместе с сыном (парнишка был успешным картингистом) погиб в автокатастрофе. Кстати, это он привёл моего друга в автоспорт. Сегодня на упоровской трассе вот уже десять лет кряду мы проводим ежегодную гонку мастеров памяти Сергея Спиридонова, которую традиционно поддерживает Николай Сергеевич Тришкин, его хороший друг. На неё приезжают пилоты со всей страны. В качестве главного приза мы выставляем автомобиль. За второе место вручаем какой‑нибудь телевизор, за третье — пылесос или микроволновку. Это мы всё за собственные деньги организуем. Неравнодушных к автоспорту людей, участвующих в спонсировании гонки, немало. В числе самых активных — генеральный директор «Мостостроя-11» Николай Александрович Руссу, депутат областной Думы Владимир Ильич Ульянов, генеральный директор АО «Транснефть — Сибирь» Виктор Александрович Бронников…
Горжусь, что моим тренером является Алексей Свалов. Многократный чемпион страны по автокроссу, он и на картингах гонял, и в ралли-кроссе, в котором до сих пор выступает в составе руководимой им свердловской команды. В своё время Алексей работал тренером в детской спортивной школе в Верхней Пышме, где до сих пор живёт. А познакомились мы с ним в Екатеринбурге на соревнованиях — он как раз участвовал в гонке, как пилот. Меня тогда впечатлила его гоночная машина — вся блестит, сияет, как новенькая, и ни одной вмятинки, как будто только что с автосалона доставлена! Такой же она выглядела и после победного финиша! Конечно же, я был в восторге от его пилотирования — грамотного и эффектного одновременно. Там, в Екатеринбурге, после полезного обстоятельного разговора я записался к нему на курсы и добросовестно прошёл «курс молодого бойца» (улыбается).
На гоночной трассе друзей не бывает
В 2015 году под чутким руководством своего наставника я проехал все этапы Кубка России, стал бронзовым призёром чемпионата страны и выполнил норматив мастера спорта. Конечно, радость была неописуемая, ведь, на такие турниры съезжаются достойные гонщики со всей страны. Мы постоянно соревнуемся в разных городах, хорошо друг друга знаем, нас связывают дружеские отношения. Но на гоночной трассе друзей не бывает, потому что перед каждым стоит одна и та же задача — выиграть. По всей стране наберётся около сотни спортсменов, участвующих в гонках. И попасть в первую десятку — это уже здорово. А когда попадаешь в призовую тройку — это супер! Конечно же, элемент везения при этом присутствует, как без этого. Но оно не из разряда «лотерейных». В гонке, чтобы тебе повезло, необходимо проделать ответственную трудоёмкую работу. Только тогда придут составляющие успеха: практические навыки, хорошо и правильно подготовленная машина. Но прежде — работа над ошибками после каждого турнира. Ну и настрой на победу, без него — никуда.
Я сейчас начал параллельно заниматься дисциплиной ралли-кросс. Выступал на своём «Логане» в Казани, Грозном, Рязани… К сожалению, не получилось в июне съездить на престижную гонку в Питер. Она проходила на автодроме «Игора Драйв» (он в топе мировых), это рядом с северной столицей, там я ещё не катался. Мои результаты в ралли-кроссе пока слабенькие: попадаю пятым-седьмым финалистом, не более того. Но лиха беда начало. Думаю, придёт время, и в этой дисциплине домчусь до призового подиума. А для этого необходимо трудиться до седьмого пота и набираться соревновательного опыта. Я к этому готов.

Доживём и до ралли-рейдов, и до дрифта
Готов работать и на развитие тюменского автоспорта, вовлекая в него как можно больше молодёжи. Задел есть. В этом году нам, совместно с городской администрацией, областным правительством и региональной федерацией автоспорта, возглавляемой Владимиром Соколовым, удалось построить новую трассу в Антипино. В мае провели там свои соревнования. Тяжеловато было ездить — жара, пыль столбом… После этого хорошенько с ней поработали — укатали, выборку сделали, пролили… И уже в июне провели на ней чемпионат России по автогонкам. Кроме нас новую трассу тестировали пилоты из Свердловской, Омской, Рязанской областей, Красноярского края, а также Москвы и Сочи. И все говорили, что ездить по ней было приятно. Такая оценка гостей — не дань вежливости. Проверено на себе — мне удалось одержать победу в классе «Супер-1600». Будем эту трассу совершенствовать и проводить на ней не только летние соревнования, но и зимние. Надеюсь, со временем нам удастся совместными усилиями сделать её одной из лучших для соревнований в кроссе. Потом, если подтянем спонсоров, мы и для ралли-рейдов её приспособим, и для картинга. Да и для набирающего популярность дрифта, признанного не так давно министерством спорта России спортивной дисциплиной. Очень зрелищная гонка с использованием управляемого заноса на максимально возможной для удержания на трассе скорости прохождения поворотов. Словом, много технических видов спорта можно будет завести на одну площадку.
Напомню, что у нас имеется приличная трасса и близ села Кулаково — «Силкин Лог», где мы на протяжении многих лет принимаем соревнования различного уровня. Вот и нынче, вскоре после проведённого в Антипино чемпионата страны, там прошли два этапа Кубка России по автоспорту. В кроссовой дисциплине на грузовиках и на уазиках соревновались сильнейшие пилоты из Москвы, Рязани, Кургана, Режа, Ульяновска, Читы, Тольятти и Тюмени. На озере Алебашево проводим зимние гонки — трек. Там же, совместно с ГИБДД организуем автогонки с участием МЧС, Росгвардии, спортсменов… Молодёжь туда подтягиваем. Вы заметили, что сегодня в Тюмени редко встретишь гоняющих по вечерним улицам лихачей. Теперь они «адреналинят» на наших оборудованных трассах, получая навыки вождения и приобщаясь к экстремальному спорту.
Поспешный маневр обернулся «тройным тулупом»
Автогонка — чистейший экстрим. Залог успеха в ней — это, прежде всего, технически подготовленная машина. Она должна быть оборудована каркасом безопасности, системой пожаротушения, специальным анатомическим креслом и пятиточечными ремнями. Но решающую роль в успехе играет, безусловно, опыт. Мастерство водителя проявляется в умении чётко, быстро, качественно проехать трассу с соблюдением всех требований и правил. Не скрою, порой по ходу гонки даже биться приходится. Но это не какие‑то осознанные жёсткие удары, скорее, это лёгкая притирка к сопернику, чтобы маленько его отодвинуть (улыбается) — не более того.
Пройдя в автоспорте путь от новичка до мастера спорта, я ни разу не перевернулся. Хотя… Однажды меня всё‑таки угораздило попасть в переделку. Это было два года назад. На финальном этапе Кубка России в Первоуральске я шёл вторым, но возможность обойти лидера была. А быть первым на подиуме — это мечта каждого честолюбивого гонщика. Так вот, в ходе решающего маневра, я маленько поторопился. Какие‑то доли секунды и всё — я взлетаю! Сразу руль отпускаю, переворачиваюсь в воздухе (этакий «тройной тулуп»), и кабиной приземляюсь! Всё, слава богу, обошлось, потому что машина правильно оборудована для экстремальной гонки. Это и омологированный, прошедший сертификацию каркас, и специальное карбоновое сиденье, тоже омологированное, и пятиточечные ремни безопасности (их нужно затягивать так, чтобы тебя предельно плотно прижимало к сиденью), и система пожаротушения. Плюс — надёжная экипировка (она не горит). Есть и много всяких тонкостей, которые всегда необходимо учитывать перед гонкой, иначе могут быть тяжёлые последствия. Кто относится к этому беспардонно, тот получает в критической ситуации тяжёлые травмы. Я же не приучен надеяться на авось, и мне воздалось. Но машину пришлось капитально ремонтировать.

Записал: Павел Сергеев
Фото: из архива Юлии Каплиной

— Мы знали, что из‑за ограничений, связанных с пандемией, заселяться в олимпийскую деревню можно было только за неделю до старта. А ещё, что тренироваться на соревновательном скалодроме будет нельзя — только на эталонной трассе высотой десять метров. Почему не сделали тренировочную стену 15‑метровой высоты, как и соревновательную, не понятно. А когда до Игр оставалось чуть меньше месяца (мы находились в Европе), нам сказали, что можно будет тренироваться на соревновательном скалодроме. Сразу же, как только объявили «новость», я позвонила Сергею Сергеевичу. Обсудили ситуацию. Потом позвонила Игорю Гусаку, который занимался организационными вопросами и сказала, что мы с Сергеем Сергеевичем решили — я буду заселятся в олимпийскую деревню, как только можно будет туда заехать, то есть 27 июля. Хотелось до старта успеть хоть несколько тренировок провести на соревновательном скалодроме, тем более, такой стенки у нас в России нет. Но, как сказали Гусаку в ОКР, из‑за ковидных правил план нашего пребывания был отправлен в Японию, как положено, за месяц, и поменять его уже было невозможно. Я могла лететь в Токио только первого августа.
Мы прилетели с командой в Токио вечером. Игорь Гусак, который был с нами, информирует (положение о старте как раз пришло), что опробования трассы не будет. Такого быть не должно — любое официальное соревнование в обязательном порядке предполагает опробование трассы, а уж Олимпийские игры — тем более. Обещал уточнить эту информацию «завтра на мандатной комиссии». Уточнил — «опробования не будет». Причина — «это займёт много времени», и что у спортсменов была возможность до первого числа тренироваться на скалодроме.
Я очень переживала. Меня, конечно, успокаивали — всё, мол, будет хорошо. И мы приняли решение, что вместо отдыха я опробую трассу хотя бы на 10‑метровом разминочном скалодроме, чтобы хоть как‑то адаптироваться. Провела тренировку, всё было неплохо, но это не 15‑метровая стенка. И в соревновательный день мне впервые в своей карьере пришлось выходить на трассу, которую я ни разу даже не видела.
А ещё, буквально за неделю до отъезда, мы узнали, что на соревновательной трассе часть зацепок будут чёрными. Об этом тоже не предупреждали заранее. Это были специальные электронные зацепки, которые фиксировали время касания и ухода, чтобы составлять график. Первый забег (по левой трассе) я провела достаточно скованно, потому что без опробования, без просмотра, и допустила небольшую ошибку, показав, по‑моему, четвёртый результат. Настроилась во втором забеге выдать по максимуму. И у меня получилось, в принципе, всё… Кроме последнего шага на финише. После касания чёрной зацепки, нога сорвалась. Я пыталась зацепиться, чтобы финишировать, но… Такая ошибка, на самом деле, не типичная — уход ноги с зацепки. С чем это связано, трудно сказать. Может на чёрной зацепке немного отличается трение, хотя, в принципе, они должны быть идентичными. Я понимала, что уже не попадаю в финал, но продолжала выступать в двух оставшихся дисциплинах по максимуму. В итоге заняла только 17‑е место. В скорости выиграла полячка Александра Мирослав, а в многоборье — словенка Янья Гарнбрет, с которой мы давно и хорошо знакомы. Я за неё болела и очень рада была её победе. На последних этапах Кубка мира в лазании на скорость она выступала — готовилась к Играм. Попадала в шестнадцать лучших, что очень неплохо для специалиста в трудности, боулдеринге и многоборье. В Париже будет отдельно скоростное лазание и двоеборье (трудность и боулдеринг). У нас в России и в мире, тем более, много хороших скоростников, так что получить олимпийскую лицензию будет непросто. Но я постараюсь.
P. S.
«Юля права, получить олимпийскую лицензию будет непросто, — заметил Сергей Сергеев, выслушав отчёт о встрече с его звёздной воспитанницей. — Но побороться за неё по силам и другим моим «гвардейцам». Вон они, все здесь, на тренировке, — кивает на стену скалодрома, — Сергей Рукин, Ваня Земляков, Катя Баращук, Саша Шилов, Петя Земляков, Саша Шиков, Слава Деулин… Да и наши титулованные Саша Кокорин и Маша Красавина тоже настроены решительно».

— Моя дочь Анна занималась волейболом у авторитетного детского тренера Ольги Юрьевны Еськиной, которая помимо
спортивной закалки заложила совместно с семьёй и школой основы ответственности, принципиальности, честности, всего того, что так пригодилось ей в самостоятельной жизни. А с Игорем судьба свела её…в поезде. Предыстория такова. После участия в спартакиаде школьников по волейболу Аня возвращалась из Челябинска, где оба защищали цвета своих городов. Путь домой лежал неблизкий, свободного времени в избытке… Молодые тюменские волейболисты были знакомы с земляками из Сургута и к обсуждению недавних баталий   присоединились девчата. Аня и Игорь были капитанами своих дружин и, естественно, основными участниками дебатов.
Судьбоносная для обоих спартакиада проходила весной, а летом Аня снова отправилась в Челябинск. Там, на родине легенды мирового волейбола Екатерины Гамовой она (не без участия Ольги Юрьевны) с класса, наверное, девятого проводила сборы с национальной командой в известном спортивном интернате. А Игорь в 17 лет дебютировал в российской суперлиге за «ЗСК Газпром». Будучи как‑то проездом в Екатеринбурге, я специально сходил на проходившую там календарную встречу хозяев с командой из Сургута, чтобы увидеть Игоря в деле. Как профессиональный любитель волейбола со стажем (улыбается), по достоинству оценил тогда игру молодого связующего.
Долгое время влюблённые дети поддерживали завязавшиеся отношения (в основном, дистанционно), особо не посвящая меня в свои планы. А в один прекрасный день заслали сватов, и родители Игоря приехали ко мне. За разговорами познакомились поближе. Как выяснилось, глава семейства, Андрей, играл в своё время в суперлиге. На площадку он выходил под тринадцатым номером, и понятно почему — 13 апреля родился его первенец, будущий олимпиец. У Андрея были достижения и в чемпионате страны, и в ветеранском спорте, а по завершении волейбольной карьеры он ударно трудился на спортивном поприще, став заслуженным тренером России. Мама Игоря — Алла (тоже волейболистка, заслуженный тренер,) многие годы была основным тренером сына, а к отцу он попал, когда начал играть в «ЗСК Газпром». Замечу, что в этой дружной семейной команде волейболистов, в которой теперь состоит и моя дочь, подрастает ещё один классный игрок. Шестнадцатилетняя Вика, младшая сестра Игоря — перспективная связующая, в составе юношеской сборной она становилась чемпионкой Европы, а месяц назад выиграла золотые медали первенства мира U-18 и вошла в символическую сборную.
С высоты сегодняшнего жизненного опыта скажу не лукавя: за судьбу дочери я спокоен. Игорь — надёжный парень с чистой душой и добрым сердцем. В их семье, отметившей нынче своё десятилетие, растут две прелестные девочки, обеих Игорь безумно любит и очень скучает во время долгих разлук. А их впереди не счесть, поскольку мой зять, как мне кажется, всерьёз нацелен на свою третью Олимпиаду. Для него примером является Сергей Тетюхин — со своим кумиром он провёл сезон в Белгороде, не раз играл на международных турнирах, и даже успел сыграть на олимпийском в Рио, во время которого жил с Сергеем в одном номере. Сейчас Игорь играет под двумя номерами: за клуб — под 4‑м, за сборную — под 24‑м. Номера выбраны не случайно: 4‑го числа день рождения старшей дочери, 24‑го — младшей.
Сложно сказать, чем Игорь, имеющий высшее физкультурное образование, займётся после завершения своей спортивной карьеры — возможно семье снова придётся кочевать по стране. Зато уверен на все сто, что Аня, как декабристка, пойдёт за мужем куда угодно. Выпускница нефтегазового университета, всецело посвятившая себя семье, воспитанию детей, она всегда готова к переменам. Собственно, жизнь дочери и Игоря после женитьбы — бесконечное «свадебное путешествие». За это время они успели «отметиться» в Сургуте, Белгороде, Казани, Кемерове. Сейчас дружное семейство обустроилось в Питере. Хотя дети подросли (старшая дочь пошла нынче в первый класс, младшая ходит в садик), хлопот с ними хватает. Так что Аня по‑прежнему в хорошей физической форме.

Ни на шаг от регламента — Вообще‑то, «региональщиков»
могло быть больше, — продолжил Рыбьяков, — ими планировалось заменить отказавшихся от поездки в Токио журналистов федеральных СМИ. Но, к сожа лению, эти вакансии чудесным образом достались пресс-атташе спортивных федераций, которые пытались диктовать нам, что можно писать, что нельзя. Этакая цензура. Но у них не очень получалось
(улыбается). Нынешняя Олимпиада, безусловно, особенная. Она оказалась самой сложной не только для спортсменов, но и для журналистов из разных стран. Сложности порой возникали из‑за элементарного отсутствия у организаторов здравого смысла. Скажем, необходимость подавать заявки на каждые соревнования, на кото рые хочешь попасть, ещё можно понять. Но ограничение числа одновременно присутствующих на них журналистов лишено всякой логики. Ведь соревно вания проходят в огромных дворцах и без зрителей, так неужели так сложно наклеить надписи «ПРЕССА» на пустые сиденья — хотя бы через пять мест. Но,
похоже, дисциплинированных японцев никакие доводы не в силах заставить отступать от утверждённого регламента. Со сдачей тестов на коронавирус проблем, слава богу, не возникало — про-
хождение данной процедуры оказалось проще, чем ожидалось. Но это после первого анализа, для сдачи которого надлежало вызвать тест-офицера. Дозвониться же до него оказалось весьма
непросто — номер был постоянно занят. На эту операцию у меня ушло около полутора суток. С заселением тоже не всё гладко вышло. У меня был заказан хороший отель по сносной цене,
но жить в «посторонних», как нам написали, запрещено, заметив, что предложат недорогие номера в официальных. И предложили. «Не дорогой»: в переводе на наши деньги — примерно 11 тысяч рублей в сутки! Когда потом ты находишь самостоятельно такие же номера по цене вдвое дешевле, в тех же отелях, то сильно удивляешься. Но в номерах (они небольшие) было всё для комфортного проживания — даже кожаные комнатные тапочки. Факт выдачи кимоно вместо привычного для нас халата не удивил. Зато очень удивился, когда при заселении в отель у меня поинтересовались: вам, мол, номер для курящих или некурящих? В России уже давно запрещено курить в номерах. Но при этом я практически не встречал в Токио курящих на улице.
Парадоксы токийского карантина
Поразило, что по приезде в японскую столицу ты должен был на три дня самоизолироваться в своём отеле, причём, день прилёта в этот срок не входил. Когда же после «отсидки» погружаешься в жизнь вне отеля, то невольно удивляешься: к чему нас так строго карантинили? На улице толпы людей, все близлежащие кафешки забиты до отказа, крупные торговые центры и магазины (не только продовольственные) работают круглосуточно. Похвально, что при этом практически все горожане ходят в масках. Так, наверное, их ношение (вместо «гостевого заточения») организаторы могли бы предложить и нам. Но, видимо, такой вариант регламентом не предполагался, а вносить корректировки в утверждённый документ — не в правилах дисциплинированных хозяев. В том, что для японцев нет ничего страшнее встречи с человеком без маски, убедился на собственном опыте. Как‑то, после уличной записи видео-стендапа, возвращаюсь в отель — от меня все шарахаются. Я понять ничего не могу. Но потом до меня дошло: я забыл надеть маску, которую перед началом записи положил в карман.
Надо отдать должное охранникам и полицейским — они работали чётко и корректно. Особенно поразил досмотр — по сравнению с другими Олимпиадами (а нынешняя в моём послужном списке уже восьмая) он проходил моментально, а сотрудники были предельно вежливы. Если ты идёшь со своей бутылочкой, тебе предлагают её открыть и сделать глоток, чтобы убедиться в безопасности содержимого. И всё это сопровождалось улыбкой и поклонами. В холле каждого отеля сидел охранник, фиксируя в специальном журнале время твоей отлучки, а выйти на улицу ты мог, если не едешь на соревнования, только на 15‑20 минут. В нашем отеле к этому как‑то проще относились, а в соседнем (ребята рассказывали) регламент соблюдался жёстко.
Поразило отсутствие на городских улицах мотовелосипедов, электро самокатов и тому подобного. Всё это под запретом. Зато довольно много горожан ездят на велосипедах, причём, подавляющее большинство — не на спор тивных, а на самых обыкновенных. Но, замечу, что у нас в Тюмени велосипедистов сегодня не меньше.

Иностранцам запреты не писаны

Я четыре дня провёл на соревнованиях по дзюдо с участием тюменцев. Итоги их выступления, конечно же, огорчили. Кстати, во время проведения командного турнира, не принесшего
нам медали, мне удалось проникнуть в разминочный зал дзюдоистов — бдительные японцы не стали особо пригля-
дываться к моей аккредитации. Для них,как я понял, главное — ковид-безопасность. Этот их «прокол» сподвигнул меня
на подобный маневр перед финалом мужского волейбольного турнира, и я запросто прошёл в отсек, где располагались раздевалки команд. Признаться, присутствие на решающем матче внушительной «группы поддержки» французской команды (около сотни человек) вызывало у меня внутреннее возмущение. Понятно же, что не все болельщики наших соперников по финалу представляли волейбол. А ведь правилами, установленными организаторами Игр, спортсменам из других видов спорта
запрещалось посещать какие‑либо соревнования, кроме «своих». Однако иностранцы плевать хотели на запреты, а организаторы не утруждали себя надзором за нарушителями. На проходившем до этого полуфинале с бразильцами присутствовало не менее
семи десятков их соотечественников, которым «противостояла» малочисленная «группа поддержки» из нашей женской волейбольной команды, правда, без её главного тренера Серджо Бузато. После первой, неожиданно проигранной партии, я спустился к волейболисткам и орал вместе с ними. Заодно попенял наших молодых журналистов, чтобы не стеснялись — болели поактивнее. Любопытно было наблюдать за менеджером сборной Сергеем Тетюхиным,сидевшим недалеко от меня — легендарный в недавнем спортсмен, не меняяпозы, молча следил за игрой. Похоже, это его спокойствие волшебным образом заряжало команду. Но вот игра закончилась, и эмоции медалиста четырёх Олимпиад прорвались — он сорвался с места, и вместе с ликующими победителями неистово кричал и азартно
прыгал по площадке! Понравилось поведение во время этого матча Туомаса Саммельвуо — главный тренер наших волейболистов чётко дирижировал игрой, делал правильные
замены и, во многом, благодаря ему, команде удавалась очередная «перезагрузка». После финала на пресс-конференции (я сидел в первом ряду) Туомас обратился ко мне: «На каком языке говорить?». Я — «на русском, конечно». И финн, ничего не утаивая, уверенно отвечал на все вопросы. Кстати, меня приятно удивило,что некоторые наши волейболисты общались с иностранными журналистами на хорошем английском — тот же
Макс Михайлов, Егор Клюка… Легко разговаривал на нём с представителями иностранных СМИ и Олег Стояновский,
который в паре со своим одноклубником из Новоуренгойского «Факела» Вячеславом Красильниковым завоевал олимпийское серебро в пляжном волейболе.

В Токио только за «золотом»

Откровенно восхитил настрой на победу, демонстрируемый нижневартовским мастером тхэквондо Максимом Храмцовым и его тренером Александром Лашпановым. Когда после четверть-
финального боя, который Макс уверенно выиграл, я предложил его наставнику встретиться для беседы, тот категорично напомнил: «Мы же договорились, что побеседуем после финала». То есть, у них была стопроцентная уверенность, что будут биться за «золото». И Макс, действительно, просто шансов не оставил своим соперникам — настолько его преимущество было очевидным. Куда более категоричен был в своих амбициях ещё один дуэт олимпийцев из Нижневартовска. Боксёр Альберт
Батыргазиев (парень-улыбка) и его тренер Руслан Куштанов, с которыми удалось побеседовать ещё во Владивостоке, заявили, что отправляются в Токио только за «золотом». Альберт при этом заметил, что за «лишний» предолимпийский год он стал сильнее, и даже успел испытать себя на профессиональном ринге — «три боя выиграл». Кстати, в отличие от Макса Храмцова, его поединки складывались очень тяжело, каждый (кроме финального) Альберт выигрывал в третьем раунде, и исключительно на морально-
волевых качествах. Комментируя успех своих земляков, спортивный руководитель ХМАО в шутку сказал, что сейчас
правительство России решает вопрос о присвоении Нижневартовску звания «Город спортивной славы».

Русским «грешили» и журналисты, и спортсмены
Незалежной

Во всех пресс-центрах, где доводилось работать, в отношении нас,
россиян, абсолютно никакого негатива не было — царила нормальная рабочая атмосфера. С коллегами из бывших союзных республик — Армении, Азербайджана, Узбекистана — общался
на русском. Я уже не говорю о журналистах из Белоруссии, приехавших в Токио практически в том же составе, в каком
ездили на Игры предыдущих десяти пятнадцати лет. На хорошем русском довелось пообщаться в пресс-центре со своим давним знакомым из Словакии Ивором Лехотаном, вице-президентом
IBU по информации, с которым нередко пересекались на биатлонных соревнованиях. А вот с украинскими журнали
стами отношения не сложились, хотя ещё на предыдущей Олимпиаде мы с их коллегами нормально общались.
Но, что удивительно, в главном прессцентре они друг с другом разговаривали на русском. Этим, кстати, «грешили» не только журналисты Незалежной. Во время поединка с участием украин
ского борца ли, боксёра ли тренерская подсказка звучала почему‑то на чистейшем русском. Да и спортсмены их общались между собой на нашем «великом могучем».
Замечу, что на Олимпийских Играх, проходящих в Азии, у журналистов всегда возникала проблема питания. Прошедшие в Токио не стали исключением. В главном пресс-центре, где работали около двадцати тысяч представителей различных информагентств со всего мира, было лишь одно кафе, где наличествовала горячая, но не очень вкусная пища (особенно супы) и отсутствовал хлеб, что для нас не привычно. В небольших же кафешках предлагались исключительно бутерброды. Кстати, белорусы моментально нашли рядом с пресс-центром несколько хороших кафе, где можно было поесть более привычную для нас
пищу, и меня, при случае, приглашали составить им компанию.
В городе праздника, как такового, не чувствовалось. Хотя противников Олимпиады в Токио было не так много.
Перед самым открытием Игр у станции метро, где я успел сделать репортаж, человек сорок собралось орущих. А с другой стороны… Когда открытие началось, толпы людей расположились (под приглядом полицейских) рядом со стадио
ном. Чего они ждали? Возможно, хотели полюбоваться предстоящей симфонией фейерверков. По идее, можно было бы
экраны на улице установить. Но, видимо, этот вариант организаторами не рассматривался, а принимать спонтанные
решения — не в их манере. В целом организация Игр меня не впечатлила. А хозяев, похоже, они утомили. По настроению
угадывалось, что у них на уме: «поскорее бы их провести, и выпроводить вас отсюда». Следующие (уже зимние) совсем
скоро состоятся в Пекине. Там, наверняка, ограничения мягче не будут, но, в любом случае, они пройдут организованнее и зрелищней. Я в этом не сомневаюсь.

Помните, как рьяно призывали отечественные ура-патриоты бойкоти-
ровать сперва Олимпиаду в Рио, потом — Токийскую? Возможное участие
наших спортсменов в Играх без российского флага и гимна они называли
чуть ли не национальным унижением. Но вот, запоздавшая на год Олимпиада,
медалистами которой стали представители 93‑х государств, завершилась.
И где теперь их голоса с гневным осуждением своих «униженных санкциями
МОК» соотечественников? Неужто прислушались к убедительным «вражьим»?
«Весь план МОК полностью провалился, — поделится мнением американ-
ский журналист Дэн Ветцель после сенсационной командной победы наших
гимнастов. — Поднятый флаг был не российским, но с изображением олим-
пийского факела с использованием российских цветов — синего, красного
и белого. Русские разработали форму, чтобы имитировать свой любимый
триколор… В данном случае это сделало российских спортсменов, возможно,
ещё большими героями. Группа россиян, одетых в цвета российского флага,
поднимается на трибуну, чтобы послушать знаменитого русского композитора
и принять медали, которые они привезут в Россию…».
Из Токио россияне привезли 71, добытую кровью и потом медаль. Большего
количества наград олимпийцы суверенной России не завоёвывали с 2004 года.
По ходу Игр они ни единожды «переписывали историю». Например, в муж-
ском командном многоборье гимнастов, и в плавании, где четверть века мы
не дотягивали до «золота».
В зимних Играх, ждать которых осталось менее полугода, мы снова будем
выступать под флагом ОКР и получать золотые медали под музыку нашего
великого классика. Давайте же пожелаем нашим «гвардейцам» почаще
«раздражать» ею недоброжелателей. И не только иноземных.
Будьте здоровы, любите Россию и гордитесь её истинными патриотами!
Ваш Сергей Пахотин

В последнюю сентябрьскую субботу в областной столице прошёл «Кросс нации». Армию разновозрастных участников этого традиционного спортивного праздника, приуроченного к Всероссийскому дню бега и впервые прошедшего на тюменской набережной, перед стартом напутствовали почётные гости: заместитель губернатора области, председатель правления региональной федерации лёгкой атлетики Владимир Чейметов, замглавы Тюмени Вера Соловьёва и депутат городской Думы, посол ГТО в Тюменской области, заслуженный мастер спорта по бодибилдингу Наталья Проскурякова. Впрочем, гостями они значились только в полуофициальном прологе, завершившемся церемонией вручения золотых знаков ВФСК «ГТО» отличившимся тюменцам. По завершении наградной процедуры все трое, потусовавшись под быструю ритмичную музыку в коллективной разминке, вышли на старт километрового VIP-забега. С первых же метров в отрыв ушёл Владимир Чейметов. Раскочегарившись по прямой, он развернулся в обратный путь только после отметки в километр. Остальные участники забега вынужденно проследовали маршрутом неудержимого лидера и преодолели в итоге, как и он, дистанцию вдвое длиннее.

Текст: Кирилл Волков. Фото: Наталья Горшкова (ЦСП) и из vk-сообщества «На лыжи!»

В межсезонье тюменская «Жемчужина Сибири» традиционно становится
местом проведения крупных летних турниров представителей зимних
видов спорта. Двумя такими был отмечен и первый месяц нынешней
календарной осени. В сентябре здесь стартовали Всероссийские
лыжероллерные соревнования и чемпионат страны по биатлону.

Приятно, что в этой «зарубе» сильнейших гонщиков страны моду диктовали тюменцы. Наша Татьяна Сорина, уступив в прологовом спринте Юлии Ступак, взяла реванш в двух последующих испытаниях — гонке на 15 км свободным стилем и кроссовом беге с гандикапом. «Золотой дубль» оформил и наш Иван Якимушкин, выигравший (после добытой в первый день «бронзы» в спринте) 20‑километровую «разделку» коньковым ходом и кросс. Вскоре после «чистых» лыжников
«Жемчужина» приняла лыжников стреляющих. Жаль, что участие в чемпионате страны не приняли тюменские «сборники» Александр Логинов и Евгений Гараничев. Но без медалей наши земляки не остались — Денис Таштимеров завоевал «серебро» в индивидуальной гонке и «бронзу» в спринте.