… И мой собеседник «раскололся»

     Тридцатого декабря тюменский динамовец Владимир Чебоксаров, почётный гражданин нашего города, встретит (даже не верится) своё 70-летие! Но в разгар запоздавшей на целый год токийской Олимпиады наш именитый земляк отметил ещё одну юбилейную дату, очень значимую в спортивной истории не только нашей области, но и страны. На Играх-1976, проходивших в канадском Монреале, все десять «гвардейцев» сборной СССР по классической борьбе (сейчас она именуется греко-римской) удостоились олимпийских медалей, семеро из них – высшей пробы. Обладателем восьмого «золота» должен был стать Владимир Чебоксаров.

Текст: Сергей Пахотин. Фото: из архива редакции

О том, что помешало обладателю олимпийского «серебра» подняться на верхнюю ступеньку пьедестала, Чебоксаров был вынужден рассказать, спустя почти двадцать лет после монреальских баталий. Помню, собирая материал для газетной зарисовки, взялся расспрашивать Владимира Васильевича о его победном дебюте на чемпионате мира-77 в Швеции. По ходу тематического монолога я без всякого умысла прервал тогда воспоминания своего собеседника явно неожиданным для него вопросом: «А тот, кто отнял у вас олимпийское «золото», на чемпионате выступал»? «Да. Югослав Момир Петкович дошёл до полуфинала, где я у него и выиграл». «А что помешало одолеть его на олимпийском ковре»? Похоже, мой подшкурный вопрос попал в «десятку», и после, видимо, мучительной для него паузы, мой собеседник «раскололся».

– В нашей весовой категории, до 82 кг, боролись, если не ошибаюсь, 24 человека. Свою первую схватку на олимпийском ковре я провёл с японским борцом. Завершил её очень быстро – буквально за одну минуту. Помню, после этого поединка меня тут же протестировали на допинг. Вторую встречу выиграл у своего финского сверстника, с которым мы не раз соперничали на международных соревнованиях и хорошо знали повадки друг друга. Ну а третьим моим соперником стал югослав Момир Петкович. До этого я с ним встречался на ковре лишь однажды – в 74-м на турнире в Румынии – и положил тогда на лопатки. В соответствии с тренерской установкой, схватку с Петковичем сразу же повёл в атакующем стиле. Ведь после его сомнительной победы над очень сильным румыном Янаки стало очевидным, что судейская бригада будет работать на моего соперника. Я наблюдал за той встречей. Судьи откровенно подыгрывали югославу, давая Янаки одно предупреждение за другим, и после третьего, согласно правилам, сняли с соревнования. Ей богу, больно было видеть, как этот здоровый волевой мужик, упав после схватки на колени, истерично колошматил кулаками ковёр и натурально рыдал. В том, что Петковича явно тянут на «золото», убедился очень скоро. Судьи постоянно сдерживали меня на ковре, стараясь сбить с темпа, вывести из равновесия. Но я продолжал беспрерывно атаковать… И всё же, мягко говоря, пожелание президента международной федерации борьбы Милана Эрцегана, соотечественника Петковича, они исполнили: доведя к удару гонга счёт до равного, объявили югослава победителем. Ушёл с ковра обиженным на весь белый свет и судейскую несправедливость.

Но «монреальские заморочки» не осложнили отношений соперников – они остались добрыми друзьями. С Петковичем, который вскоре после Олимпиады перебрался в Америку, Чебоксаров познакомил меня в январе 2010-го. На международный турнир «Гран-при Ивана Поддубного», впервые проходивший в Тюмени, Момир приехал тогда в качестве тренера американской команды. Друг другу наш олимпийский первопроходец представил в прологе дружеского банкета, пожелав приятного общения. Югославский американец произвёл на меня приятное впечатление. «Для сильной сборной югославских «классиков» завоёванная вами в Монреале золотая медаль была, по-моему, единственной». После этого моего спонтанного «приглашения» к продолжению завязавшегося разговора повисла затянувшаяся пауза, после которой Момир, кивнув в сторону направлявшегося к нам Чебоксарова, полушёпотом изрёк: «Эта медаль – его».